Очередной тупик. Никола заставил себя посмотреть Элоизе в лицо и улыбнуться. Как ей, совсем еще малышке, удавалось ничем не выдать окружающим чувств по поводу выпавшей карты? Неужели Элоизе совсем не страшно? Может, она просто не до конца понимает, что именно вытащила из колоды? Или просто умение при любом раскладе оставаться безупречным игроком у иномирцев в крови?
Элоиза беззаботно улыбнулась Николе в ответ. Он с ужасом подумал, что она – всеобщая любимица, наследница иномирского правителя, заласканный ребенок – скорее всего, попросту не допускает и мысли, что с ней случится что-то плохое. Что Игра не очередная веселая забава или шалость. Что Никола или Лавр на этот раз не смогут прийти и заступиться. И совершенно некому ей это объяснить.
Никола вздрогнул и поднял взгляд.
Невеселый Лавр уже шагал к ним, с другой стороны спешили Вяз с Льдинией.
– Говорил же: твои дикие пляски не доведут до добра! – пробурчал Лавр. По его недовольному виду Никола понял, что беседа с Липой вновь не увенчалась успехом.
– Я даже не упала! – Элоизе явно было не по душе такое внимание со всех сторон. – Никола меня поймал, все целы. Чего они смотрят?
– Действительно, ни одной причины глазеть, – спокойно и громко объявил подошедший Вяз. Иномирцы поспешили вернуться к танцам. И спросил уже тише: – Все ведь в порядке?
– Элоиза, тебе пора осваивать иную манеру танца, – с мягким укором добавила Льдиния. Она ласково улыбнулась смущенному Николе. – Еще чуть-чуть, и можно будет расходиться. Тут сегодня… – Льдиния задумалась, осторожно подбирая слова. – Не слишком празднично.
«И ни слова об Игре, – подумал Никола. – Они просто ждут – и все. Словно нет ничего кошмарного в том, что один из иномирских детей может оказаться душой змея и навеки исчезнуть. Вдруг Кориандр толкает меня к огромной ошибке и вмешательство в ход Игры обернется для всех ужасной трагедией? Я ведь пытаюсь повлиять на нечто, сути чего совершенно не понимаю. Да еще и действую по указке того, кто счастлив был бы сжить меня со свету».
Вяз с Лавром тихо переговаривались о сегодняшнем вечере, Элоиза тем временем сбивчиво рассказывала что-то на ухо Льдинии, то и дело хихикая в кулак. Они вчетвером отгородили собой Николу от всех недобрых взглядов.
Он удрученно понял, что, даже если вмешательство в ход Игры и ошибка, по-другому он поступить не сможет. Элоиза не должна исчезнуть.
– Вяз, – негромко окликнул он. – Можно я зайду? После праздника? У меня есть одна просьба.
От Николы не ускользнуло, как быстро и тревожно переглянулись Вяз с Льдинией.
– Конечно. Думаю, – он оценивающе посмотрел по сторонам, – уже сейчас вполне можно незаметно ускользнуть. Мы достаточно тут пробыли.
Никола горячо закивал в ответ.
Срок дружбы
Никола на секунду зажмурился и глубоко вдохнул, как делал это всякий раз, оказываясь в кабинете Вяза. К аромату старой древесины примешивался еще один, горький и смутно знакомый, отчего в носу немного щипало. Пахло чем-то неуловимо земным: старым сараем в дальнем углу садового участка, пыльным захламленным чердаком, досками, брошенными поверх раскисшей осенней грязи. От всего этого щемило сердце и накатывала тоска, в сотни раз более сильная, чем, например, от единственной размытой фотографии мамы и папы. Может, все это было той печалью по утерянному Лесу, которую Вяз годами прятал от всех здесь?
– Проходи, садись, – Вяз старался держаться с привычным дружелюбием, но маленькая морщинка между бровей выдавала его. – Ты ведь хочешь что-то мне рассказать, так?
Никола изо всех сил старался не задумываться сейчас о том, что, похоже, даже Вяз не до конца верит ему.
– Не совсем. Я… Я хочу попросить бумагу. И чернила.
– Чернила, Никола? – переспросил Вяз с наигранным весельем. – Ты уверен?
– Это не имеет никакого отношения к тому, что вы встретили меня тогда в библиотеке, – смутился Никола. Идея так захватила его, что он даже не подумал, какое впечатление произведут сейчас на любого из иномирцев чернила в его руках. Он вздохнул поглубже, прежде чем продолжить: – Я хочу написать письмо. Лючии. Вы ведь не знаете, что будет со мной после Игры. Никто не знает, – быстро добавил Никола, не дав Вязу возразить. – И даже если иномирцы каким-то чудом поверят, что это не я, все равно ведь… Все равно я могу не успеть увидеть, как она проснется. Пожалуйста. Хоть на пару строк.
Вяз молчал так долго, что Никола уже начал подумывать о том, чтобы попрощаться и уйти, раз эта просьба чем-то так оскорбила его.