— Кто прошлое помянет — тому глаз вон! — Шутливо заметил в ответ.
— А кто прошлое забудет — тому оба! — Жека Цыган показательно нахмурился. — Ладно, ты был в своём праве, а я действительно крепко лоханулся, — его жесткое лицо малость смягчилось, а взгляд чуточку потеплел. — Значится так, я нынче главный в этой блудне, имею мазу базарить здесь за всю братву. Посол, пошел, пряный посол, так сказать… — он снова оскалился. — За мной будет, значит, барыга местный. Его погоняло — Толстопуз, — представил он следовавшего за собой солидного джентльмена в цивильном. — Он крендель у нас шибко грамотный всё знает почище иных головастиков, но за ним постоянный пригляд нужен, иначе возомнит о себе слишком много. А шестёрки, — он оглянулся, хмуро оглядев подпёршую сзади вооруженную толпу в спортивных шмотках, — наведут нам тут красоту и свалят обратно к корешам в село. А то снова дурковать кто вздумает, но здесь, погляжу, поляна уже крепко оприходована… — его цепкий взгляд быстро отметил «очень незаметное» присутствие в деревне массивных фигур в броне с тёмно-красными нашивками.
— Идём, — я развернулся, приглашая следовать за собой. — Как и договорились, отдельный домик с удобствами вам предоставлен.
— Це добро! — Рассмеялся бандитский авторитет, размашисто вышагивая рядом со мной.
Да, вот так занятно получилось. Для бандитов условия проживания оказались куда лучшими, чем для всех остальных гостей. Что ни говори — но криминал умеет договариваться, когда ему нужно, предлагая партнёрам равноценные условия и уважая взаимные выгоды, чего не всегда понимают другие сталкерские группировки.
— А как у вас здесь с бабами? Найдутся желающие согревать постельку за прайс скромный? — Обратился ко мне Жека, от идущего позади Толстопуза тоже потянуло сильным любопытством.
— Тут ещё до вас к нам пожаловала наверняка тебе хорошо известная мадам Варя со своими девочками, — сдал хитрую мадам с потрохами, как и она меня когда-то сдала Валету. — Их палаточный лагерь раскинулся чуток на отшибе, найдёшь сам и договоришься. Но сразу предупреждаю — они уже получили нашу «крышу», потому давить и запугивать не только бесполезно, но ещё и вредно. Понятно? — Я постарался сделать голос максимально строгим и твёрдым, дабы до всех сразу дошло.
— Ты нас эта, за беспредельщиков не держи, да! — Жека на меня даже обиделся. — Мы понимаем — поляна ваша, вам и честная доля с дела полагается. Зря не кипешуй и на нас напраслину не возводи! Знаешь, сколько командировочных послам полагается?! У нашего атамана хватает золотого запасу! — Пафосно похвалился он.
— Так и золотого? — Скептически заметил я.
— В наши времена к бумажкам доверия ноль. Что фантики, что керенки, да и президентики тоже на ладан нынче дышат. Промышленности за океаном больше нет, одни голимые биржевые спекули да гнилые барыги остались. Скажи, с чего они сюда так резко ломанулись, аж все подмётки оборвали? Да потому, что все жирные делянки в мире они уже благополучно распотрошили, осталась последняя Зона. Надвигается цунами мирового кризиса! — Жека сильно повысил голос от распиравшего его желания показать себя истинным знатоком мировой экономики. — Скоро единственными деньгами останутся еда и патроны. И ещё золотишко, а ещё лучше «золотень»! — Вспомнил он о местном аномальном материале с набором непонятных свойств и выглядящим как чистое золото.
— То есть ваше золотишко-то местное, — я ехидно хмыкнул.
— А и что с того, когда за него вдвое по весу обычным золотом кладут? — Бандит громко усмехнулся. — Боров распорядился отчеканить из него монеты, вот смотри, — он достал из кармана и подкинул левой рукой ярко блеснувшую монетку размером с современный российский рубль, после чего передал её мне. — Пять тысяч рублей Зоны, — объявил он её номинал, прежде чем и я сам сумел прочитать чётко проступающую надпись. — За них у нас можно купить консервы, патроны и вообще всё, чем барыжат на базаре. Принимают охотнее иных артефактов!
Мне оставалось только качать головой и рассматривать искусно выполненную монету. Подделать её с помощью обычной чеканки вообще нереально, да и индуктором тоже очень непросто, тут хорошо заметен индивидуальный почерк талантливого мастера. Хотя, если приловчится и найти источник той самой «золотени» — тогда вполне возможно.
— Предлагаешь и нам ввести их в оборот? — Я уже догадался, зачем мне это сейчас показали.