Стоило мне выбраться из скопления, как составлявшие его аномалии разом сверкнули и дружно выродились. Мгновение назад ещё потрескивали и искрились электрические разряды, а теперь полнейшая тишина. Только россыпь новорожденных артефактов поблёскивает в траве, исчезая один за другим. Тридцать семь «аккумуляторов» — сразу понятно, куда всё вдруг подевалось, и ещё два «изолятора». Несмотря на столь богатый прибыток, мне искренне жаль выродившееся скопление аномалий. Оно словно потеряло смысл дальнейшего существования после того, как я сроднился с ним и забрал с собой его сердце. Странные явления порой происходят в Зоне. А ещё всё сильнее крепнет подспудная догадка, что она последовательно меня к чему-то готовит, подкидывая то одно, то другое. К чему-то настолько сложному и тяжелому… эх. Глупо забегать вперёд, хотя так хочется заглянуть за вечно ускользающий горизонт.
Отдохнув и подкрепившись, снова иду по лесу. Уже давно стемнело, видимый мир посерел и потерял объём. Ветер изредка пробегает по оголившимся веткам деревьев, срывая с них последние бурые листья. Хоть здесь и не наступят холода, однако природа привычно готовится к зиме. Вот и идеально круглое поле с термическими аномалиями и вихрем «красной мухобойки» в центре. Тут всё по-прежнему даже следы нашего предыдущего пребывания местами сохранились. Артефактов хватает. «Жирных» пара штук в центре, чуток «средненьких» и куча мелочёвки. Большой сугроб «киновари» нарос под «мухобойкой». Идея получить тут родство ещё и с термичками вызвала у меня настолько сильное омерзение, едва не сбежал обратно в лес, бросив потенциальную добычу. Видимо, для обретения родства нужно поискать другое скопление аномалий. Более гармоничное что ли, да ещё и с сердцем. Урожай же оказался вполне ожидаемым — два «пламенных сердца», дюжина крупных и чистых «кристаллов», парочка «огненных шаров», «угольки» я не стал брать. Их и в поле у деревни Грязево сейчас много рождается. «Киноварь» я спрессовал в бруски и укрыл алюминиевой фольгой так же, как и «твёрдый воздух», разве только делал меньшие по весу кирпичики. Триста грамм — больше опасно. К рассвету окончательно вычистил поле, отправившись смотреть, что творится в бывшем лагере монолитовцев.