— Поиграем в Ивана-Купалу, — предложила она, снова забираясь на меня.
Теперь она сама, то насаживалась на член, впуская внутрь лишь одну головку, то двигая тазом, скользила ей между половыми губками, распаляя меня всё сильнее. Резкая подача, полное погружение и стремительное извлечение. Снова пошла игра с головкой. Крепко сжимая вход лона, она вытесняла её из себя, а затем расслаблялась, разрешая ей самостоятельно проникнуть внутрь. Я раскинулся в позе звезды — руки ноги в стороны, позволяя девушке свободно развлекаться, пока не надоест. А она оказалось ещё той затейницей. Поняв, как быстро доводить меня до сухого пика, она долго изгалялась, пристально всматриваясь в моё лицо с плотоядной улыбкой на губах. Мол — «я тебя всего если и не съем, то точно высосу». Но и у неё обнаружился предел сил. Расслабленно улегшись на меня сверху, запустила ладонь в мои волосы и тёрлась носом о щёку тихо мурлыкая какой-то мотивчик.
-----------------
Конец разврата и порнухи.
-----------------
— Ладно, пока действительно хватит, — меня наконец-то милостиво выпустили из объятий, разрешив одеваться, и занявшись тем же самым, суетно собирая разбросанные по всей комнате вещи.
Наблюдать, как одевается красивая девушка, обнюхивая и примеряя подобранные вещи весьма занятно. Как будто их здесь есть чем заменить. Трусы, носки, штаны с запутавшимся ремнём. Едва удержал рвущийся наружу смех — так забавно это выглядело.
— Так вот, дабы ты не питал ложных иллюзий, — кое-как натянув и затянув ремнём камуфляжные брюки, она резко повернулась ко мне, её полные груди красиво качнулись. — Несмотря на наше столь захватывающее общение, каких-либо «серьёзных» отношений между нами точно не будет! — Отметила она твёрдым тоном, я облегчённо выдохнул. — Считай это свободной любовью по-настоящему свободных людей. Ты или я завтра можем погибнуть, попав под внеочередной выброс или в случайной перестрелке с врагами. Зачем строить планы на двести лет совместной жизни, когда она способна неожиданно закончиться в любой момент. Не стоит пытаться проявлять сочувствие и тем паче — заботу. Я сбежала сюда от всего этого. От заботливых родителей, ближних и дальних родственников, навязчивых ухажеров, чтобы обрести подлинную свободу самой распоряжаться собой, своим телом и своей душой. Только я вправе устанавливать для себя какие-то правила и ограничения! — Заявила она не терпящим возражения тоном, а я хорошо чувствовал, что эта тема у неё больная.
Грозно сверкая очами, она быстро натянула на себя рубаху, а затем и броню, привычно затягивая крепёжные ремешки. Подняла винтовку, пробежавшись пальцами по органам управления и проверяя, где находится переключатель режимов огня. Всё это говорило о весьма богатом боевом опыте.
— Надеюсь, мы останемся хорошими друзьями и ещё не один разок порадуем друг друга, когда ты случайно забредёшь в эти края, — её тон чуточку смягчился. — Я познала многих мужчин, но именно ты позволил мне лучше познать саму себя. В отличие от других, ты не играешь или рисуешься в постели, позволяя полностью раскрыться близкой подруге. Не знаю, почему тебя любит Зона, но определенно тебя есть за что любить женщинам! — Рассыпалась она искренними комплиментами.
— А ты сама не боишься влюбиться? — Спросил её, накидывая одежду на тело прямо из инвентаря.
После столь бурной ночи, утра и большей части дня сильно хотелось есть. Да и посетить душевую совсем не помешает.
— Ха! Я влюблялась и разлюблялась десятки раз, — похвалилась она, гордо вскинув голову. — Влюбиться в такого красавчика как ты на одну недельку весьма приятно и драйвово. Считай — я уже влюбилась, следующей ночью приду доказывать силу любви и не пущу к тебе ни Ольку, ни других девок. Я пришла первой!
— Вас здесь таких много? — Я искренне изумился.
— Хватает! — Машка громко рассмеялась, заметив мою вытянувшуюся физиономию. — Не одни только парни сюда за острыми ощущениями и адреналином лезут. А также за правом поступать по своему уму и своей совести. Ты просто уже забыл, насколько пресна и омерзительна обыденная жизнь там, за внешним периметром! — Я снова опешил, столько искренней экспрессии плескалось в её голосе. — Общество постоянно давит любую свободу личности. Морали, устои замшелые, традиции вредоносные, тоталитарные религии и прочие «духовные скрепы», — крайнее словосочетание она просто выплюнула, — а по сути — всё это цепи рабские! Незаметно сковывают всех, заставляя до гроба гнуть спины на жирных скотов из верхушки общества. Душа просто гниёт от всего того, как болото вонючее с жабами противными! Я предпочту пусть короткую, но яркую и насыщенную смыслом жизнь в свободе беспробудному многолетнему рабству до старости. Я буду делать только то, что мне действительно нравится, и то, что считаю реально необходимым, наплевав на чужой интерес и чужое мнение. И признаю только слово того, кого считаю достойной личностью! А если кто-то захочет мне указывать — моментом получит пулю в прогнившие мозги! — Девушка не на шутку распалилась, постепенно превращаясь в настоящую фурию.