Я ожидал увидеть в штабе «Долга» что-то особенное, однако реальность оказалась обычной серой прозой жизни. Никакой особой электроники здесь не применяли. Оперативная обстановка на контролируемой группировкой территории отображалась легко стираемыми цветными маркерами на больших вертикально установленных стеклянных планшетах с нанесённой картой местности. Всмотревшись в эти карты внимательнее, обнаружил множество мелких значков и непонятных обозначений. Понятных тоже хватало — опорные пункты, замаскированные фишки разведчиков, проложенные через труднопроходимую местность маршруты и многое другое. Информация стекалась в штаб и вытекала отсюда исключительно по радиосвязи. Пожалуй — это единственное электронное оборудование, которое здесь применялось. Причём все радиостанции имели шедшие к ретрансляторам где-то на поверхности оптические выходы. Возвышавшаяся над территорией Бара хорошо сохранившаяся кирпичная труба заводской котельной обросла целым лесом разнообразных антенн. Куда-то туда и тянулись отсюда оптоволоконные кабели. А может, где-то спрятаны и резервные антенны с ретрансляторами.
Потянулись долгие часы наблюдения. Периодически приходилось перепрятываться, ибо держать полную невидимость дольше десяти минут удавалось с огромным трудом. При пересечении некоторого предела, возникала крайне устойчивая мысль о самоубийстве. Убиться головой об стену — самое привлекательное решение. После получасового отдыха столь «простое» желание бесследно исчезало. Наблюдение же оказалось весьма малоинформативным. Достаточно быстро выяснил, что возможная информационная утечка отсюда совершенно нереальна. Оперативную обстановку с планшетов передавали отдельным подразделениям с применением сменных по времени кодирующих таблиц. Одноразовых, к слову. Да и передавалась им лишь касающаяся непосредственной области действия боевой или транспортной группы малая часть. Однако раз в полчаса происходила связь с удалённым штабом специальных операций, из которого поступало много отображаемой на планшетах информации, и куда сливались поступившие из других источников изменения обстановки. Тоже применялись одноразовые таблицы шифрования, да и подготовленные голосовые пакеты улетали в сжатом состоянии. К тому же и каналы связи постоянно сменялись. Перехватить такой пакет в целом состоянии ещё возможно, однако расшифровать его без кодовых таблиц вряд ли получится. Следующий же пакет пролетит в эфире уже на другом канале, даже запеленговать передатчик вряд ли успеешь. Только чётко зная расписание и каналы сеансов связи. К тому моменту по часам уже наступила ночь, и активность штаба сошла почти на ноль. После позднего ужина, народ частично отправился отсыпаться во внешнюю казарму. Здесь же осталась только тревожная смена из шести человек, да ещё пара бодрствующих дежурных, периодически перебегавших от планшета к планшету, дабы отразить изменения обстановки, один связист и шифровальщик, меланхолично готовивший таблицы для каких-то последующих суток, ибо другой работы у него больше не осталось. Далеко за полночь и последние бодрствующие дежурные постоянно прикладывались к стеночке и кивали носами, а кое-кто так и вовсе тихо посапывал, уронив голову на рабочий стол. Связист просыпался и снова быстро засыпал строго по часам к нужному сеансу радиообмена. Столь удачный расклад позволил мне окончательно обнаглеть и зафиксировать в цифровой памяти содержимое секретных карт и шифровальных книг. В какой-то момент, ближе к утру, я и сам прикорнул в тёмном пыльном уголку, куда и раньше никто не смотрел.