2
Нексин обвел кабинет директора лесхоза взглядом безразличным и скучным, словно не ему предстояло здесь работать и не его это рабочее место. Накануне он сюда заходил лишь на час, когда знакомился с сотрудниками конторы, поэтому не успел толком осмотреть кабинет. Ни в лесном деле, ни освоении такого богатства, как лес, он, юрист по образованию, не знал ничего, разве что встречал в прежнее время, когда был инструктором по идеологической работе в областном комитете партии, в отчетах бывшего руководства этого предприятия специальные термины: «расчетная лесосека», «подсочка деревьев», «выборочная рубка» и прочее.
Нексин достал из портфеля небольшой, оформленный паспарту, портрет любимой женщины и поставил перед собой на стол, отодвинув в сторону забытое или оставленное предшественником пыльное, очень искусно сделанное чучело филина, посаженное на кусок дерева с высверленными отверстиями для ручек и карандашей. Портрет явно проигрывал рядом с колоритной, около полуметра высотой, птицей с буро-черным мягким оперением сверху и желтоватой грудкой. Особенно примечательны были отличающие эту птицу плоские окологлазные круги. Сова смотрела на Нексина бусинами больших глаз, сделанных из желтого стекла, с аккуратно нарисованными зрачками, которые были покрыты лаком, блестели, и это создавало иллюзию, что птица живая; а в ее испуганно-удивленном взгляде был вопрос Нексину: кто он такой и почему здесь?.. Ему этот взгляд был неприятен, он перенес чучело в угол кабинета на тумбочку рядом с телевизором. «Так будет лучше, — решил Нексин. — Попрошу, чтобы и вовсе отдали чучело в краеведческий музей».
В кабинете все было очень скромно в понимании Нексина, привыкшего к подчеркнуто деловой, но дорогой мебели в обкоме партии, даже бедно. Здесь стояли посредине кабинета огромный письменный стол, к нему приставлен другой, чуть меньших размеров; вдоль стены десяток стульев, шкаф с бумагами, второй шкаф — платяной; в одном из углов в деревянном ящике росло старое, с корявым стволом лимонное деревце, похоже, никогда не плодоносившее; на стене за спинкой единственного кресла висела в раме под стеклом выгоревшая литография портрета маршала Жукова. Какое мог иметь маршал отношение к лесхозу, Нексин не знал, но решил, что портрету тоже не место в его кабинете: заменит на другой. Задумался — на какой? Сразу определиться не смог, из-за нелюбви к новой власти. Поразмыслив, решил, что вместо портрета повесит российский триколор. Нексин хотел поправить портрет маршала, который, как ему показалось, висел криво, но едва тронул — рама скользнула по стене, раздался грохот, и на пол вслед за упавшим портретом посыпалась сухая штукатурка, в которую, оказывается, без дополнительного крепежа, был вбит гвоздь. Нексин нагнулся, чтобы поднять портрет, в это время открылась дверь, и в кабинет заглянула секретарь дирекции Нина Викторовна Борец, она же по совместительству инспектор отдела кадров лесхоза, — на предприятии работник самый сведущий.
— Что-то случилось, Алексей Иванович?.. — спросила Борец с порога, но не дожидаясь ответа и несмотря на свои годы — была уже пенсионного возраста — живо подскочила к Нексину и забрала у него портрет. — Извините, я должна была сразу предложить свою помощь, чтобы подсказать что-то по кабинету, но постеснялась.
— В таких случаях не надо стесняться, а делать всё как положено, — сказал сухо Нексин. — Чертт-е как прибили гвоздь!.. Кто так вешает тяжелую раму со стеклом?.. — Он отошел в сторону и отряхнул с пиджака пыль, а когда снова повернулся к секретарю, то увидел, что она от страха или от растерянности продолжает стоять как вкопанная, держа портрет на вытянутых руках. — Что, так и будете его держать? — сказал Нексин. — Да положите же вы этот портрет и позовите уборщицу, чтобы прибралась.
— Я сама, — сказала Борец, приставила к стене портрет и мигом выскочила из кабинета, тут же вернулась с веником и совком в руках.
— Почему вы, а не уборщица?
— Вера Сизова отсутствует, но только на часок, корова у нее телится.
— Какая еще корова?..
— Слива… так ее кличут… корову… теленок у нее будет…
Было заметно, что Борец еще сильнее испугалась строгого, почти гневливого тона директора, который ей не приходилось слышать от прежнего директора. Она сжалась в ожидании следующего вопроса. Невысокая, полная, с простой короткой стрижкой, из-за чего голова казалась маленькой, но большим ртом на широком и скуластом лице со скошенным подбородком, секретарша показалась Нексину похожей на лягушку, какую рисуют к сказкам.