Нексин, ревниво относившийся ко всякому упоминанию других мужчин, подозрительно на нее посмотрел. Елена Аркадьевна, шедшая до того рядом с ним, остановилась, взяла его за руки и сказала:
— Баскин, как мне помнится, с тобою уже разговаривал по поводу возможности устройства на работу. Это так?
— Было дело, — неохотно ответил Нексин.
— Странно как-то все!.. От самого Баскина и слышала, что ты сильный организатор, талант! Почему в таком случае ты до сих пор не у дел?
Нексин посмотрел на нее удивленно и сказал не без удовольствия:
— Да, начальство больше замечало меня, чем Баскина… А что до его новой должности, у него в столице есть родственник, который ему и помог.
— Если у Баскина такие связи, почему тебе, в свою очередь, не воспользоваться его любезностью, как-никак вы дружите. Не вижу ничего плохого в этом. Что он тебе предлагал?
— Выбор небогатый. Первое предложение — у нас в областном центре стать начальником в системе жилищно-коммунального хозяйства; второе — директором в каком-то лесхозе.
— Что ты ему ответил?
— Пока ничего. Первый вариант, сама понимаешь, неблагодарная служба, тем более при нынешней повальной разрухе. Второй — все равно что согласиться на добровольную ссылку. И вообще, все это не мое, хозяйством я никогда не занимался.
— А Баскин что сказал?
— Он мне посоветовал лесхоз. Детали мы не обсуждали.
— Думаю, что тебе нужно соглашаться на второе предложение.
— Лена, это же медвежий угол, я за все время работы в аппарате в том районе был один раз; дикие, скажу тебе, места, не думаю, что и ты захотела бы поехать, — улыбнулся он, — женой декабриста.
— Ну и что?! Ты знаешь, как я люблю природу. Мне даже хочется пожить в покое и тишине, а что до города, так пожалуйста, можешь наезжать на концерты-спектакли сколько угодно, хотя мне они давно осточертели. Тошно смотреть все одно и то же, как на сцене эти актеры прикидываются или слишком умными и чересчур серьезными, или смешливыми дураками и откровенными юродивыми… Тебе это надо?.. Вся нынешняя жизнь — сплошной театр и персонажи настоящие, а не придуманные. Светскими тусовками ты тоже не увлекаешься, ты же не артист, чтобы о тебе говорили и писали. Леша, нам не нужна дешевая слава!
— Конечно нет, — серьезно ответил Нексин.
— Ты, Леша, родился для важных дел! Вот только незадача случилась — кончились они, важные государственные дела.
— Ты решила поиздеваться надо мною?
— Нет. Я решила тебя немного позлить. Дела важные и государственные, считаю, закончились лишь на время. У тебя все впереди, ты молод. Ну а сейчас, ты уж не обижайся, настало время реальных дел, а не разговоров, их было уже достаточно. Вам в обкоме за них платили немало, а льгот разных ты имел еще больше. Теперь просто так деньги платить никто не хочет, их нужно добывать. Лесное предприятие — не худшее место для этого.
— Ты откуда знаешь?
— Догадываюсь, как экономист, потому что лес — это неисчерпаемое богатство.
— Для меня он очень темный, — скаламбурил Нексин.
— Ничего страшного, думаю, что нужно только приложить ум и постараться, тогда все получится…
Они на этом поладили меж собой, и Елена Аркадьевна, подхватив Нексина под руку, повела его домой по крахмально-хрустящему снегу, падающему крупными влажными хлопьями на вечерний город. Тускло горели фонари в сквере, словно кто-то невидимый жадничал с электричеством, но они не замечали этого, активно обсуждая ожидающие их скоро перемены.
Нексин раздумывал о случившемся целую неделю, потом позвонил Михаилу Баскину — начальнику Управления областной администрации, а еще через два дня они встретились в уютном ресторанчике «Антракт» у областного театра. Они не виделись немногим более месяца, общались только по телефону, как раз после назначения Баскина на должность, и Нексин был удивлен тем переменам, которые произошли с его бывшим коллегой и приятелем, занимавшим прежде такую же должность, как Нексин, инструктора по идеологии, но рангом ниже — в горкоме. В Баскине не осталось и налета почтительности, малозаметной, но всегда имевшейся по отношению к Нексину, пусть даже они были приятели, без этого было невозможно в чиновничье-партийной среде, где независимо ни от каких обстоятельств существовала субординация. Теперь Баскин был, наоборот, заметно раскованным с Нексиным, как с равным, и даже немного снисходительно-любезен. Во всем обличье Баскина, начиная с добротных и дорогих импортных вещей, запаха хорошего одеколона, заканчивая немного наигранной, подчеркнуто-деловой манеры говорить, был другой человек, вдруг обнаруживший, что он себя должен относить к персонам важным, каждое слово которых, словно золотое яйцо сказочной курицы, дорогого стоит.