И тут же осеклась.
— Это ещё что такое?! Кто это к нам ломится?!
Все повернулись к порталу. Денис вытащил ствол.
— Отойдите от колбы. Мне за спину. Бэт — давай!
Из спотресейфта вышла вторая Лодж.
— Я ещё не появлялась?
Все, открыв рот, смотрели на неё.
— Ну, что смотрите? Тут такой казус в таймстори, что волосы дыбом. Вы уже два раза пытались добраться до Архангельска, и каждый раз неудачно. Давайте, прекращайте эти эксперименты. После того, как вы проезжаете Карпогоры, всё рушится. Я не могу понять — почему.
И тут снова замигала лампочка сигнализации о старте маяка.
— Господи! А это кто? — сказала Бэт и нажала кнопку.
Из колбы вышла третья Лодж.
— О! Я не первая! Ребята, ерунда какая-то получается. У нас произошло смещение пиктайма. Через несколько часов, с момента вашего отправления, у нас исчезли порталы в таймстори. И пассажирский и грузовой. Хорошо, что мы, на всякий случай сидели в кармане. Даже в нашем доме уже другие хозяева. Ерунда получилась, господа. Либо откажитесь от поездки, либо… Не знаю.
Сообща решили попробовать последний раз. Дубликаты Лодж отправились по домам, а перемещенцы пошли в портал.
И снова — Усадьба и отъезд. Юрома и гроб с Ливановым. Лешуконское и пометка первой стоянки. Волки и признание Вари. Пометка второй стоянки и возвращение домой на ночёвку.
На следующий день, с утра, попрощавшись с маменькой, отправились на отмеченную полянку в прошлом.
Сначала «прыгнул» Соколов. Огляделся, прислушался — всё спокойно, всё тихо. Нажал на маяк. На полянке у сосны с хлопком появилась Варенька. Снова в белоснежном платье и с зонтиком. Следом, в два хлопка, прибыла Жасмин и двуколка.
Забрали маяк, и попылили не спеша.
На перекрёстке повернули на Карпогоры.
Заехали на постоялый двор. Поинтересовались торговлей транспортом. Попоили и покормили Жасмин, попили сами и покатили было дальше. Но за воротами постоялого двора Денис остановился.
— Подожди, Варенька. А где бутылка с водой и стакан?
— Не знаю. Я разве тебе её не вернула?
Соколов выпрыгнул из коляски и вернулся к лавочке у крыльца. Там уже стоял тот самый половой и вертел в руках бутылку. Увидел подходящего к нему Дениса, поставил бутыль на место, но при этом удивился:
— Это твоя бутылка? Мягкое стекло? Ну, прямо таки — чудеса.
— Это англицкая бутылка. Она хозяйкина.
Забрал бутылку и стакан.
А парень не унимался.
— А стакан, он тоже англицкий? А из чего его сготовили?
— Да я-то откуда знаю. Это у барыни надо спрашивать. Да и то…
И вернулся к двуколке.
— Вот кишками чувствую, что эта петля времени — из-за этой бутылки и стакана. Ну, ладно, поехали. Если что — откажемся от поездки.
Но ничего такого не произошло.
Доехали до Ясного, переправились через Пинегу, и понеслись дальше.
К вечеру, примерно в восьмом часу, снова остановились в лесу на переброску. В километрах десяти за селом Светлым.
Вернулись все в тревоге. В напряжении пришли домой и всей компанией сели пить чай.
— Ну, что? Как тут? — спросил Денис.
Рыжов и Лодж успокаивали.
— Всё нормально. Ничего не изменилось. Непонятно — что вообще произошло.
Варенька повинилась.
— Это из-за меня. Я на постоялом дворе бутылку со стаканом оставила. Забыла, ворона.
Соколов приобнял женщину.
— Не казнись. Мы же всё исправили. Просто надо быть внимательными и осторожными.
И потом удивился:
— Вот интересно… Знаете, я там, «в прошлом», помещика устранил, и ничего. А тут — какая-то бутылка, и сразу мировой катаклизм.
Рыжов посмеивался.
— Тут работают две тенденции таймстори. С одной стороны, время сглаживает незначительные искажения событий, и общая канва истории практически не изменяется. А с другой стороны, ключевой эпизод иногда вызывает цепь серьёзных изменений, от которых история меняется коренным образом… Видимо тот, «помещик в прошлом», имел ничтожную значимость для вселенской истории.
На следующий день, до часу дня, добрались до места назначения. За оставшийся день купили прямо на постоялом дворе две пароконные длинные дроги с высокими бортами. Хозяин не хотел отдавать, но покупатели переплатили по три рубля за штуку и тот размяк.
Долгуши добрые, Соколов сам всё проверил. Но решил — при первой возможности, поставить стальные оси и подшипники. Эти сухопутные баржи должны были стать их основным грузовым транспортом. Оставили их на время в ограде у конюшни. Попросили дворового конюха приглядеть, за десять копеек.
Ещё купили четыре спокойных мерина, ядрёных, широкогрудых и круглозадых, на крепких, мохнатых ногах. Не тяжеловозы, но близко к этому.
Поначалу, на Сенной площади, там, где торговали лошадьми, они походили по рядам, подходили к коням, Варя заглядывала им в зубы и щупала бабки. Поднимала по очереди ноги. Давила на спину и зачем-то тянула за хвост. И оставалась недовольна.
Через некоторое время к ней подошел хорошо одетый мужик. Снял шапку, поклонился.
— Позвольте, ваша светлось, слово молвить.
Варя повернулась, посмотрела спокойно.
— Говори.
— Доброго вам здоровья, ваша светлость. Дозвольте показать вам моих коней. Я вижу, что вы имеете понятие. Если соизволите, ваша светлось, пройдите за мной, не пожалеете. — Мужик снова низко поклонился.
Варя выдержала многозначительную паузу, потом царственно кивнула.
— Хорошо. Веди… Иван — за мной.
Отошли недалеко. Привязанными к коновязи, стояли шесть караковых меринков. Мужик кланялся.
— Вот, смотрите, ваша светлость. Красавцы. Истинно — красавцы. И возьму недорого.
Варвара долго осматривала этот табун. Выбрала четверых, прищурилась.
— Я куплю вот этих. Только чем докажешь, что лошади не краденые?
— Ваша светлость! — возмутился мужичок. — Да как же можно-то краденые! Я не барышник какой. Я честной купец Шалаев.
Варя поманила Ивана.
— Подгони возок, отъедем на секундочку.
Мужик осторожно поинтересовался.
— Так лошадей-то изволите брать?
— Изволю, честной купец Шалаев, изволю. Повремени.
Уселись в двуколку и поехали ближе к центру. По дороге нагнали мужика в военной форме. Варенька остановилась рядом, спросила:
— Любезный «жёндарме», не подскажете ли вы даме, где в вашем городе стоит приказ?
Полицейский засуетился.
— Желаю здравия, барышня. Езжайте прямо по улице. Первый поворот направо, там увидите каменный дом. Он вам и надобен.
Зашли в какую-то канцелярию. Варя остановила в коридоре первого попавшегося служивого человека.
— Мсьё, не подскажете ли — где я могу узнать о человеке?
Мужчина, невысокий, плотный и улыбчивый, остановился и расшаркался.
— Доброго здоровья медам. Позвольте спросить — о каком таком человеке у вас интерес?
— Знаете, любезный… Простите, не знаю вашего пгено-ном…
Тот мгновенно представился:
— Волостной писарь Сердюк, ваша милость. Со куи во антерес?
И они затрещали на французском языке, перемежая его редкими русскими словами. Проскакивало «Шалаев».
Наконец Гагарина была полностью удовлетворена. Она открыла кошелёк и вынула рубль. Сердюк замахал руками:
— Си боку, медам, си боку.
Варенька достала полтину. Писарь склонился.
— Этого будет достаточно. Благодарю вас. Если появятся вопросы, ваша светлость, я всегда к вашим услугам.
Низко поклонился и как-то странно, боком, прошел несколько шагов и только потом почесал по своим делам.
— Всё нормально, Варвара Ильинична? — поинтересовался Иван.
— Поехали, — скомандовала Варя и сбежала с крыльца.
Продавец терпеливо ждал.
Начался торг. Варя указывала на свою Жасмин, иронизировала и возмущалась: