— Потому, что я ещё ни разу не перемещала движущийся объект. Сложность расчетов увеличивается раза в два.
Задумались…
— Бэт, а давай поэкспериментируем без человека. А?
— Как ты себе это представляешь?
— Вот смотри.
Соколов придвинулся поближе.
— Ты отслеживаешь сигнал маяка и включаешь систему, но рассчитываешь точку с опережением. Это как стрельба по летящей птице.
Бетти задумалась. Потом решила.
— Надо попробовать. Только мне нужно точно «то самое» место. Понял? И потом… Как ты собираешься бежать со скоростью машины?
— А я не буду бежать. Я буду бросать маяк. Он, вообще-то, крепкий?
— А там нечему ломаться.
— Ну, и прекрасно.
Пустынная дорога, крутой склон и раннее росяное утро.
Соколов выбрал место покруче и наметил для себя ориентир — живописное, одинокое, полусухое дерево.
Остановился. Собрал спиннинг, привязал к леске маяк.
— Фон… Каль… Бетти… Ну, что Бэт, готова?
— Да, готова.
Он привязал маяк к леске и нажал кнопку. Хлопок и маяк тут же исчез.
— Бэт?
— Да.
— Выдержи паузу в три секунды. Хорошо?
— Поняла.
И он начал забрасывать второй маяк вниз по склону, метров на сто, в направлении расположенного ниже леса.
На двенадцатом броске хлопнуло, и маяк исчез.
— Добавь ещё секунду.
Соколов привязал второй. Забросил.
Не долетая до земли этот маяк с хлопком испарился.
— Бэт?
— Да.
— Ещё метра три на запад.
— Хорошо.
Когда Денис приготовил четвёртый маячок, на дороге показалась машина, ползущая на пониженной передаче в гору, подвывая электродвигателем.
Соколов забросил снасть, не включив прибор, с умным видом сел на камень и задумчиво уставился на пейзаж.
За спиной автомобиль остановился. Хлопнула дверца.
Денис оглянулся — к нему шёл грузный мужик. А в автомашине к стёклам прилипли две девочки с любопытством уставившиеся на рыбака.
Мужчина встал на краю дороги метрах в двух в стороне и удивлённо смотрел то на Соколова, то на склон. Поздоровался:
— Гутен таг.
И поинтересовался:
— Здесь рыбалка разрешена?
Деня пожал плечами.
— Не запрещена…
Мужчина ещё минуту смотрел вниз на купу деревьев, потом ткнул пальцем и «открыл глаза» рыбаку:
— Там нет воды.
Денис тяжело вздохнул, горько покивал.
— Я знаю.
Тот ещё немного постоял и «догадался»:
— А-а! Скрытая камера!
Денис подскочил, артистично испуганно заозирался.
— Где?!
— Это я спрашиваю. Тут скрытая камера?
— Пожалуйста, не отвлекайте меня. И без того не ловится, — снова огорчённо уселся Соколов.
Мужчина состроил мудрую мину.
— Видимо — плохая погода.
И пошел к своей машине.
Бэт спросила.
— Это ты с кем?
— Да проезжал тут. Спросил как рыбалка.
В наушниках Бетти захихикала. А Денис скомандовал.
— Давай последний раз.
— Бросай.
Всё прошло как по маслу.
Когда собрались снова на совещание, Денис сказал:
— Теперь нам нужен детский дом. Нам нужна девочка, лет восемнадцати, сирота, здоровая, с хорошими физическими данными.
— Я знаю только один детский дом. Надо ехать в Бёрн.
И они поехали. На следующий день, с утра.
В детском доме подходящего донора не нашлось.
Но заведующий педагогической частью, проверил документы посетителей и убедился, что перед ним два профессора, два доктора физики, один из которых преподаёт в университете Лихтенштейна. Эти профессоры ищут недорогого сотрудника, без специального образования. Для различных поручений.
— Знаете, фрау, — обратился он почему-то к Лодж, — есть одна девочка. Ей сейчас восемнадцатый год. Она не сирота. Точнее, она социальная сирота. Родители у неё живы, но не принимают участие в её судьбе.
Он покопался в записях.
— Она сейчас работает в Кёнице, кассиром на железнодорожной станции «Кёниц». Вот адрес. Поговорите с ней. Она хорошая девочка.
Забрали адрес и поехали в пригород Бёрна.
До указанной станции было всего четыре километра. Но они, следуя указаниям навигатора, намотали все десять, пока не нашли эту захолустную станцию, на улице со странным названием «зонненвег».
Посмотрели издалека на объект. Нормальная девочка. Не красавица, но и не страшненькая. Невысокая, худенькая, черноволосая, с печальными карими глазами. Она сидела в конторке и смотрела в планшет.
— Читает, — определила Бэт.
— Ну, что? Берём? — спросил Денис. — Надо ещё через диагностику её провести. Проверить состояние организма.
— Стойте здесь, — скомандовала Лодж и пошла к девушке.
Которую звали, кстати, Элин. Элин Форсберг.
Пару минут спустя Бэт вернулась.
— Через два часа она меняется. Подождём?
Уселась, откинулась на спинку, закрыла глаза. Потом выпрямилась.
— Тут, метрах в ста, я видела тайский ресторанчик. Может, сходим, поедим.
— Пошли, — согласился Рыжов, — время обед.
Неплохо посидели. Бэт взяла свинину с апельсиновой подливкой. Женщина!
А мужики ударили по курице с рисом — просто и сытно. Нечего тут…
Взяли с собой курицу, десерт и кофе, для Элин.
Посидели ещё. В начале третьего из вокзальчика вышла девочка и тревожно заоглядывалась. Соколов посигналил, а Бетти помахала в открытое окно рукой.
И в машине, произошёл разговор с девушкой, кандидаткой на смерть.
Она согласилась на посулы. Сменить скучную работу, с мизерной оплатой в восемьсот еденов в месяц, на проживание в альпийском коттедже, с необременяющими обязанностями за три тысячи.
— Я только документы возьму и вещи, и предупрежу начальство, что ухожу.
— Я с тобой, — собралась Бетти.
Вернулись быстро. Бэт объяснила:
— Её не имеют права заставить отрабатывать. Она не совершеннолетняя. Вы представляете, где она живёт? В этом вокзале, в капсуле!
— В какой капсуле? — удивились мужики.
— Ну, капсула такая… Как гроб. Гостиницы такие есть — с ячейками для сна.
— И ты там живёшь?
— Да, — кивала Элин, пережёвывая курицу, — это очень удобно. Дом — рядом с работой. И тратиться на жильё не надо. А вы правда, профессоры? А кого вы лечите?
Девочке объяснили, что профессор физики, это вовсе не врач. И поехали домой в Мазуш. Смертница съела курицу, десерт, выпила кофе и уснула, уткнувшись Бетти в плечо.
В таймпокете продиагностировали девушку. Вполне здоровая девица, пригодная для замены сознания. Вот только худовата. Явно недоедала.
Когда Рыжов на кухне, не очень тактично, намекнул на её некоторую истощённость, Элин объяснила.
— Я экономлю. Откладываю. Я уже шестьсот еденов накопила. Ну и ещё… Книги… Они ведь не бесплатно.
Рыжов кивнул на планшет в сумочке через плечо.
— Что читаешь?
— Сейчас?.. Сейчас — «Сиреневое облако», Биндера.
— Ого! — удивились Бэт с Рыжовым. И, на вопросительный взгляд Дениса, Бэт пояснила:
— Психологическая драма, с политическим подтекстом.
И к Элин: — Пошли, я тебя устрою.
Повела в спальню для гостей.
Вернулась одна.
— В ванну залезла. Моется.
Денис испытывал какое-то беспокойство.
Что-то тяжелое было в душе. Вроде бы, всё нормально, всё как обычно. Простые заботы, абсолютно верное дело, прекрасное будущее, но вот… Он по полночи не спал, ворочался. Думал:
— Вот закончим эту операцию, мне упадёт на карту восемь миллионов, и полечусь. Да и поместьем надо заняться. Но первым делом устрою себе отдых. На море. С мамой и Варенькой. Да.
Но сон не шёл.
Четыре дня Соколов возил Элин к Хансен. Девочке передавали именные акции и переписывали на неё имущество.
Девчушка удивлялась, но терпеливо подписывала бумаги. Не отнимали ведь, а дарили.