Девушка заглянула в шкаф, отыскала выстиранное, но не проглаженное полотенце и пошла в душ. Наверное, даже в случае благополучного исхода, она потом и за год не отмоется от дорожной пыли и не станет прежней изнеженной кошечкой-Ренатой. Не глядя в зеркало, девушка забралась в ванну и сразу же подставила под воду потускневшие рыжие волосы. Горячие струи бежали по её телу, кожа покрывалась пупырышками, и сразу вспоминалось детство, то, как мама купала её в маленькой ванночке. Рената опустила глаза и провела ладонью по груди... Сегодня ночью ей снова, впервые за последние три дня, приснилась птица Феникс, храм и она сама в облике служившей мистерию жрицы в темно-синей мантии...
Когда она закончила плескаться и вышла, то увидела Сашу в легкомысленно-светлой рубашке с застежкой под горлышко. Она была свободной, и многочисленные складки на поясе подчеркивали, насколько истончала его фигура. Легкие голубовато-серые брюки были ему немного широки, и он делал в ремешке дополнительную дырочку.
Рената подошла к нему и слегка оттянула ремень:
- Тут поместится еще один Саша.
Телохранитель слегка улыбнулся и застегнул пряжку. Хозяин квартиры суетился на кухне, хотя слово "суета" и человек по фамилии "Фобосов", на первый взгляд, были абсолютно несопоставимы.
- Может, не стоит тебе ехать одному? - шепнула Рената.
- Пистолет у Миши. Если он будет уезжать, отдаст его тебе.
- Я не о том. Я хочу помочь, если придется.
- Помочь? В чем?!
- Я же знаю, что ты снова займешься добыванием денег. Может, и мне перепадет какая-нибудь халтурка? Как ты на это смотришь?
- Отрицательно, - Саша взъерошил её волосы. - Твоя рыжая копна слишком привлекает внимание.
- Я могу перекраситься. Например, в брюнетку. И подстричься. Например, "каре". А сверху - несколько косичек! И челка по брови, как у Мирей Матье! - обнимая его за пояс, Рената дурачилась. - И накрашусь, брови и глаза подведу до самых висков!
- Ой, ой! - кажется, у телохранителя хватило фантазии представить себе этот шедевр. - Словом, ты совсем не будешь привлекать к себе внимание.
- М-м-м... перебор! - согласилась Рената и поцеловала его в самый краешек упрямо изогнутых губ. - Будь осторожен.
Саша кивнул. Все-таки, постоянное напряжение быстро выматывает его. И выглядеть он стал старше, и глаза снова ввалились, как у канонического святомученика, и щеки посерели. Совсем не тот красавец-охранник, что год назад появился в свите отца. Странно, что тогда Рената не обратила на него внимания... Впрочем, в то время она не считала за людей тех, кто не был "элитой", была занята работой, расстроенными из-за развода чувствами и поглощена романом, который у нее наклевывался с сыном одного банкира. Правда, глаза Саши она еще тогда почему-то отметила про себя: не от мира сего, смотрящие вовнутрь, а не вовне, но видящие все вокруг гораздо лучше остальных.
Телохранитель зачесал волосы со лба, набросил велюровую куртку Фобосова и ушел.
Путь его лежал в аэропорт. Он отыскал ячейку под номером "две тысячи четыреста восемь" и набрал шесть знаков кода, которые знал на память - разбуди его среди ночи, он сразу назвал бы их. Дверца открылась. Отсек был пуст. Саша отвел глаза и машинально сунул руки в карманы брюк. О чем он думал неизвестно. Постояв несколько секунд, он захлопнул камеру и удалился.
**********************************************************************
- Конечно, иной картины ожидать было трудно! - Саша бросил ключи на тумбочку в прихожей и разулся.
На циферблате больших ходиков было одиннадцать часов, а совершенно невменяемые Фобосов и Рената рыдали друг у друга на груди (естественно, по очереди). В кухне на столе стояла ополовиненная бутылка коньяка, под столом - опустошенная, но не побежденная - водки. На полу у батареи притулилась крупная девица с волосами платинового цвета. На ней были разрисованные рваные джинсы и кожаная жилетка. Её накачанные руки были в татуировках, нижнюю губу венчало золотое колечко-серьга. Нежно поскуливая, она тоже размазывала сырость под носом, при этом на ногтях ее явственно отслеживался черный маникюр.
- Алекс! - завопила она, подскакивая на ноги.
- Мезу-у-у-удина, свет души моей! - Саша раскрыл объятья. Каким ветром тебя надуло?
Платиновая девица оказалась немногим ниже него. Едва не снеся по пути стол и Фобосова, она ринулась к телохранителю. Когда ЭТО, как выражалась Рената, оказалось у него на шее, Саша едва устоял на ногах.
- Забыл я о технике безопасности... - получая от нее шутливого тычка в солнечное сплетение и с трудом не сбиваясь в дыхании, заметил он.
Рената сделала вид, что не смотрит в их сторону, но заметила всё. Мезудина пищала от восторга, и тогда Фобосов завыл еще отчаянней.
- Алекс! У тебя нет совести! Слабо было прийти пораньше?! Мерзкий ты! Мерзкий! - Мезудина говорила, как все москвичи упирая на букву "а" и небрежно "проглатывая" некоторые конечные слоги - и при этом усиленно боролась с вызванными алкоголем дефектами дикции, но у нее это едва ли получалось. - Выпей за встречу! Давай... на этот... бу-ру-дер...ш-шафт!
Саша тактично выпутался из ее объятий и разнял рыдающую парочку:
- О чем, все-таки, плачем, дети мои?
- Жалко жизни. Молодой, - всхлипывая и протирая глаза под запотевшими стеклами очков, Фобосов повис на руках Саши, который поднял его за лацканы пиджака. Аккомпанируя его соло, закурлыкали девицы.
- Дурдом, - телохранитель с безнадежным видом отпустил пьяного журналиста, и тот, чудом не пролетев мимо табуретки, с грохотом рухнул обратно. - Рената! Вставай!
- З-зач-чем? - икнула та.
- Поднимайся, транспорт еще ходит.