В общем, ещё какое-то время бродила по коридорам, постепенно приходя в себя и, сама того не зная, уходя от ближайшей уборной всё дальше. И это бы ни на что, в конечном счёте, не повлияло бы, если бы она, в один момент заинтересовавшись странными приглушёнными звуками, не развернулась, направившись в их сторону. В конечном итоге, побродив некоторое время, она так и не нашла источник этих звуков, и уже собиралась вернуться к своему изначальному делу, как опустив голову вниз, случайно увидела у своих ног кровь. Ещё свежую и вытекающую прямиком из одной из дверей в этом коридоре.
Вообще, убийство себе подобных у одержимых — это норма. Особенно, когда дело касается сомнений в иерархии. В том же основном зале, пока она развлекалась, она ни раз успела заметить, как кто-то кого-то намеренно убивал. Причём, зачастую, даже с помощью своего Дара.
Однако здесь, на мрачной ночи, намеренное убийство себе подобных запрещено. И к тем, кто так поступает, как правило применяются различные санкции. А ещё тем, кто сообщает о подобном правонарушении, полагается некая награда от одного высокорангового, что и проводит это мероприятие.
Впрочем, этой девушки не было, особо, до этого дела. Ей вновь просто стало интересно. Она и ранее, до обращения, была достаточно любопытной особой, а уж после обращения — эта её черта только ещё сильнее усилилась. Поэтому, потянув за ручку, она открыла эту дверь, увидев того, чего не должна была, и сама того не осознавая, тем самым запуская одну неожиданную для всех цепочку событий…
Глава 22
Если не считать одного момента, то со складом всё прошло даже ещё лучше, чем с подсобными помещениями.
И основная причина этого — это почти полное отсутствие тут какой-либо охраны. И к сожалению, совершенно непонятно — это так, потому что нам помогают, или же потому что никто из одержимых-организаторов не думал, что сюда будет совершенно кем-то нападение?
И задумываясь об этом, мне вновь кажется, что всё дело исключительно в первом варианте.
Всё-таки на этом складе, как выяснилось, заготовлено на эту ночь много всего — начиная от разнообразной еды с алкоголем, заканчивая… огромным количеством различной наркоты. Разумеется, я прекрасно знаю, что тела одержимых в разы более крепкие, чем даже тела людей с Даром, а так же знаю, что сейчас в этом здании дохера и больше одержимых. Однако… увидев в одном месте такое ненормальное количество наркотиков, у меня даже промелькнула мысль, что нам можно ничего не делать — они сами себя, в конце концов, вполне успешно перетравят. По крайней мере, многие из них.
Но, конечно же, как у меня неожиданно эта мысль появилась, так же она быстро и исчезла. А мы, тем временем, продолжили начатое, постепенно передвигаясь по складу, устраняя некоторых, мешавших нам одержимых и закладывая всюду взрывчатку.
Так всё шло до того самого «одного момента».
Когда мы уже почти закончили тут со всем, рядом с нами раздались шаги небольшой группы. Мы сразу же спрятались в ближайшем укромном уголке, надеясь, что в нашу сторону никто не пойдёт. Однако для подобного нам должно было невероятно повезти — всё же склад сам по себе небольшой, а ещё… судя по отрывкам их переговоров, они из местной охраны и чуть ранее они нашли трупы тех, кого мы тут убили, вместе с валяющимися рядом с ними гильзами. И бродили они из-за этого как раз в поисках убийцы. Либо же, как и было на самом деле, в поисках сразу двух убийц.
В общем, шансов спрятаться и переждать у нас не было — нас бы в любом случае, рано или поздно обнаружили. И шансов на побег у нас так же не было — со склада два основных выхода: один, ведущий на улицу, и второй, ведущий в коридоры основной части здания. До первого выхода мы находились слишком далеко, а со стороны второго к нам как раз и направлялась эта группа.
Поэтому всё, что нам оставалось, это выждать самый подходящий момент и, максимально воспользовавшись эффектом неожиданности, напасть на них первыми, надеясь, что все они, без исключений, первого ранга. Ведь в противном случае… шансов на наше совместное выживание было, мягко говоря, далеко не столь много…
И хоть осознание этого давило на нас обоих, но никаких ошибок в наших последующий действиях не было — мы сделали всё настолько без изъянов, насколько это было вообще возможно в нашей ситуациях и при наших возможностях. Без сомнений, мой усилившийся Дар сыграл свою роль, однако, всё же думаю, в этом особенно сильно сыграло роль то, что за время этой миссии мы успели хорошенько привыкнуть друг к другу и сработаться вместе благодаря всем тем прошлым передрягам, через которые мы прошли. Скорее всего, именно поэтому наше командное взаимодействие было на удивительном уровне для тех, кто познакомился-то друг с другом всего несколько дней назад. Не говоря уже о том, что до этого дня мы ни разу не были вместе в подобных ситуациях.
Особенно это было заметно на фоне ужасной командной работы одержимых: хоть они и были в одной группе охраны, но в сражении словно действовали поодиночке, перетягивая каждый раз одеяло на себя и более того — совершенно не думая о том, чтобы прикрывать друг друга.
Из-за этого никто ни я, ни Катрин даже не получили ранений.
Правда, если подвести итоги, то, по большому счёту, нам просто повезло. Ведь в этой группе из пяти одержимых не было ни одного второго ранга. Так что, говоря откровенно, именно этот фактор и сыграл в этом небольшом сражении самую решающую роль.
Тем не менее, я всё равно был несколько недоволен исходом. А всё потому, что так и не взошёл на новую ступень и, по совместительству, новый этаж. Хотя чувствовал, словно до этого мне в этот момент не хватало совсем крох — даже, наверное, устранение одного слабого одержимого для этого хватило бы.
Об этом я размышлял, пока мы с Катрин, быстро заложив оставшуюся для этого места взрывчатку, уже направлялись к выходу со склада.
— Со складом мы закончили. Возникли небольшие проблемы, но ничего серьёзного, — доложила Катрин. — Сейчас движемся к следующей точке.
И уже вскоре после этого у нас в наушниках раздался ответный доклад от Луиса:
— С вестибюлем закончили. Движемся к точке эвакуации. Как обстановка снаружи?
— Всё, как и прежде: не считай внутренний потасовок одержимых друг с другом, никто даже вида не подаёт, что что-то происходит, — сразу же доложил ему в ответ Кит.
Услышав это, я на секунду отвлёкся, задумавшись о том, чем же таким мог отвлечь всех Хантер, что до сих пор, после всего учинённого нами, никто из организации мероприятия так и не заметил происходящего. И это мне чуть не стоило жизни.
В самый последний момент, буквально за секунду до смерти, я успел рефлекторно начать отпрыгивать в сторону. Только благодаря этому нечто, смутно напоминающее канат, ударило не по голове, а прошло по левой стороне тела, разрезая насквозь броню, барьер и кожу. А уже в следующий момент, испытывая приглушённую благодаря состоянию боль, я отлетал назад, наспех группируясь для смягчения последующего удара при падении.
Столь неудачна началась битва против, как позже оказалось, второрангового одержимого, Дар которого позволял ему выпускать из любой точки своего тела щупальца. И за раз он мог выпускать сразу с десяток этих щупалец. Но это была не самая большая проблема. И моя новая рана, толком не позволяющая мне нормально двигаться, так же была не самой главной проблемой в этой битве.
Самым внушительным затруднением для нас оказалось невозможность нанести ему хоть какой-то нормальный урон — мало того, что скорости полёта пистолетных пуль едва хватало, чтобы иметь возможность хотя бы иногда, подловив его, попадать по нему. Так он ещё их и словно не чувствовал. Нет, по нему, конечно, было отлично видно каждый раз, стоило пуле войти в его тело, тем не менее для нас это ничего толком не меняло — несмотря на боль, он продолжал сражаться.
По итогу — огромными усилиями, почти всеми истраченными патронами и ужасными ранениями — у нас всё же вышло — мы устранили этого одержимого. А я, впитав нечто из его тела, наконец ощутил краем сознания то самое волшебное чувство, испытываемую при восхождения на новую ступень и, впоследствии, на новый этаж.