Ну а после вернулся домой и… отдыхал. Ибо связываться после произошедшего, тем более в присутствие Виджея, с той же Элизабет — у меня совершенно не было желания. Можно было, конечно, написать Алисе и поинтересоваться у неё, как она себя чувствует и всё ли у неё сейчас нормально, но… это слишком большой риск. Всё же было бы странно, если бы глава её рода после данного случая не стал изучать её круг общения, пытаясь найти причину, почему целью вдруг была выбрана именно она. Короче говоря, был огромный шанс, что нашу переписку бы прочитал её отец, а это, в свою очередь, множество ненужных проблем для нас обоих.
Впрочем, варианта вовсе не связываться с ней — у нас не было: как ни крути, а у неё присутствует её «болезнь», которую нужно «лечить», как я примерно понял, хотя бы раз в два дня, а лучше — раз в день. Вот и выходит, что нам обязательно нужно было связываться друг с другом. Тем не менее, впереди ещё было три учебных дня, и я был уверен, что лучше не пытаться выходить с ней на связь первым, ведь когда будет наилучшие условия — она сама выйдет со мной на связь. Поэтому я и решил в тот день этот вопрос так же отложить в сторону.
Но оставался ещё один момент, который нужно было решить. И это — разумеется, работа.
Однако и относительно неё всё удалось решить крайне просто. Ну… относительно просто.
Так как мне не хотелось переться туда в сопровождении Виджея, — тем более не зная, что ещё может устроить род Картер с его наверняка обезумевшим от гнева главой, — я решил связаться напрямую с Луисом, дабы узнать, как решить этот момент.
Он, конечно же, сразу же заинтересовался тем, почему я не хочу выходить, ведь изначально я сам стал инициатором моего устройства к ним, а значит причина явно является достаточно серьёзной, и именно поэтому он хочет её знать. А я же, как раз поэтому, распространятся о ней — нисколько не собирался. Только вот, несмотря на моё очевидное нежелание, он всё равно продолжал на меня давить, заодно в очередной раз напомнив, что я устраивался к ним, как такой же обычный работник, как и все остальные, а значит в любом случае должен ответить своему непосредственному начальнику, по какой такой причине я вдруг прошу незаплонированный отгул.
Впрочем, когда я дал ему уклончиво понять, что это никак не касается его, нашего седьмого отряда и заключённой между нами сделки, — он всё-таки сбавил обороты. И вот так, в итоге мы сошлись на том, что причина моего неожиданного отгула — это «семейные проблемы». Не совсем, конечно, верно, но что меня, что его — это вполне устроило. Тем более, когда мы дополнили, что из-за этого у меня на этой недели более не будет выходных. Совсем.
Вот на этом мы и закончили нашу беседу.
И так как это была единственная, оставшаяся в тот день весомая проблема, покончив с ней, я наконец-таки позволил себе полностью расслабиться и провести остаток дня в безделье. Ну, не совсем полноценном безделье — всё же во время отдыха я проанализировал произошедшее в последние дни, систематизировал это всё и обдумал несколько вариантов дальнейших развитий событий, чтобы быть готовым к любому повороту.
По крайней мере, так я думал, когда засыпал.
Тем не менее, когда я, листая ленту новостей в телефоне, делал себе кофе, проснувшись на следующее утро, понял, что не учёл один маловероятный исход событий. И кто бы мог подумать, что именно он и произойдёт…
«Род Картер уничтожен⁈» — было название первой же статьи, что я прочёл.
Сказать, что я удивился в этот момент — всё равно что ничего не сказать.
Я буквально впал в ступор.
Первое же, что я попытался сделать, после того, как отошёл от этого состояния, — это позвать Виджея, чтобы спросить у него прямо насчёт того, что произошло. Тем не менее… сколько бы я его не звал — он так и не появлялся. И вспомнив слова Итана о том, что он проследит за мной лишь до начала сегодняшнего дня, я наконец понял, к чему он это конкретное обозначение временного отрезка.
И осознав это, я сразу же после этого продолжил шерстить интернет в поисках любой информации, что хоть как-то касалась этой темы.
И подобной информации было, конечно же, навалом, ведь даже уничтожение мелкого рода — это очень редкий и громкий случай, который ещё на протяжении долгого временного отрезка обсуждает вся Империя. А тут же говорилось о роде Картер, что является вполне себе средним, в плане возможностей, родом, что при этом же был крайне известен из-за своего агрессивного поведения, на котором и строил всю свою медийную политику.
Тем не менее, по правде сказать, хоть информации об этом и было навалом, всё равно очевидно, что большая часть из неё — это откровенная ложь и глупость, дабы создать инфоповод; малая же её часть — это совершенно непроверенная информация, что состояла лишь из домыслов, слухов и исходила от неких «анонимных источников»; и лишь крохи информации — это точная, проверенная и утвержденная крупными источниками информация, которой можно было верить.
Однако мне даже этих самых «крох» более чем хватило мне, чтобы понять очевидное — род Картер… уничтожен. Вырезан за ночь. И хоть виновник произошедшего для всех остался неизвестным, для меня было очевидно, кто за всем этим стоял…
Глава 5
В тот день, так как время уже поджимало, я, будучи не в силах хотя бы на время выкинуть из головы эту внезапную информацию, на автомате вышел из дома и неторопливо направился в школу, всё продолжая из раза в раз прокручивать в голове произошедшее, следом за этим обдумывая это и впоследствии ещё строя предположения того, во же это всё может вылиться.
Впрочем, даже если бы мне удалось вдруг каким-то образом на время отстраниться от этой темы, в конечном итоге — это всё равно ничего бы не дало.
Я ведь даже не успел приблизиться к школе, однако уже услышал обсуждение этой темы. И это были далеко не школьники-аристократы, а двое каких-то парней лет двадцати пяти, что общались меж собой, стоя на автобусной остановке.
А стоило же мне добраться до школы, как ещё не войдя на её территорию, меня буквально окружили учащиеся, что, идя по своим делам и в своих компашках, бурно разговаривали об этом. И то, что они старались делать это тихо, чуть ли не шёпотом, чтобы слышали лишь те, кому они это говорили, — никому из них ничего не давало. Из-за огромного количества учащихся, что думали в этот момент точно так же и словно считали своим долгом обсудить это с кем-то, стоял ужасный гам. Так что, по сути, при желании в тот момент можно было даже прокричать что-то во весь голос, и это всё равно вряд ли бы кто-то заметил.
Причём, что забавно — подобный гам крайне непривычен для этого места, где все стараются вести себя тихо, прилично и в кой-то мере даже неприметно. Тем не менее при этом, что ни парадоксально, в тот день на это всем было абсолютно плевать — слишком уж они были заняты новой, животрипещущей темой.
Ну и естественно, раз такое творилось у входа в школу, то в самой школе… это умножается в несколько раз. Но, меж тем, для меня это так же было даже своеобразным, небольшим плюсом — я наконец-то почувствовал себя в этой школе, как чувствовал себя когда-то в младшей и средней школе — то есть, вполне себе обычным учеником, что не изгой, но и не находиться всё время в самом центре внимания.
Но вот кое-кто в этой школе меня всё равно удостоил вниманием.
Стоило мне войти в класс и сесть за свою парту, как Тосио тут же со своей фирменной улыбкой спросил:
— Может, немного поделишься информацией о произошедшем?
— Если бы я сам знал… — ответил я.
Он же на это лишь иронично усмехнулся, показывая, что нисколько не поверил в мои слова. Но разумеется, продолжать дальше допытываться до меня он не стал. И если его на самом деле так заинтересовало произошедшее — он точно попытается об этом разузнать у меня за спиной. Так, кстати говоря, было бы даже если бы я ему поведал абсолютно всю правду. Просто он такой уж человек, и с этим ничего не поделать.
Что в разы же удивительнее и необычнее в тот день — так это то, что на этом внимание, уделённое мне в школе, считай что закончилось вовсе. И говоря об этом, я разумеется подразумеваю Карэн, которую обычно мне приходиться чуть ли не избегать самому, а в этот же день… она полностью игнорировала мою существование. Причём не строила из себя обиженную и угнетённую жертву, как она обычно любит, а именно что делала вид, будто меня абсолютно не существует — даже не смотрела в мою сторону, не говоря уже о чём-то больше.