Бебе оказался совершенно прав: ровно через три с половиной часа корпус нашего «шалаша» содрогнулся от короткого, но мощного толчка. Мелко завибрировали стены, упруго подпрыгнул под ногами пол. Бебе посмотрел на меня и сказал:
– Ну вот, дядя Гендаль, как я и говорил. Включились импульсные двигатели. Они же мезонно-триггерные. Вышли из гипертоннеля… да.
Выяснилось, что при нормальном раскладе тянуть на этих движках до Зиймалля – что-то около шести часов. Что не дотянем – это выяснилось уже на исходе четвертого часа, когда в нашем с Бебе помещении вспыхнул экран и на нем появилась преотвратная харя: маленькие глазки, утопающие в жировых складках, маленькие оттопыренные уши и толстый носище, похожий на свиной пятак. Харя разинула рот, и тотчас же выяснилось, что это сам командир корабля. Он заорал свирепо:
– Берзил, Краггер!.. (Значит, меня нынче зовут Краггер.) Отчего-то перегревается левый основной!.. Импульсный перегревается, говорю! А ремонтный отсек не отзывается. Пойдите, потормошите этих скотов! Опять, поди, в «мыску» дуются! Или – в домино. Проклятая зиймалльская игра!.. Она как эпидемия, хоть на карантин сажай ленивых паразитов! Ну, что уставились? Быстро, быстро к наладчикам! Или… вот что: ты же. Берзил, сам бывший наладчик. Может, ты и глянешь? А то мне так кажется, что они там все пьяные…
Я опустил на лицо подшлемник и показал Бебе знаками, чтобы он отвечал так, как у нас с ним уговорено. Не подвел бы!.. Но нет, отрапортовал четко и очень правдоподобно:
– Так я уже смотрел, капитан. Система охлаждения старая, амортизация, знаете ли… Там нужно заменить несколько узлов, тогда все будет в порядке.
Дряблое лицо капитана налилось кровью, и он принялся топать ногами, а еще визжать, как недорезанная свинья:
– Заменить?! Это ты мне говоришь?! Заменить… прямо тут, на ходу, когда мы уже прошли… то есть поравнялись… то есть на траверсе орбиты шестого… шестой планеты системы… идем к пятой[31], а дальше там – широкий астероидный пояс, самое опасное место в этой проклятой системе, а ты!.. А ты говоришь мнe, что нужно менять узлы?! Не на ходу же их менять в этой чертовой системе охлаждения! Ведь чуть что – и разнесет нас всех к свиньям, клянусь кишками Троллопа!..
Похоже, капитан тоже мой земляк. Я ему говорю тихонько так, чтобы по голосу не признал, да поубедительнее:
– А что ж вы, капитан, на Бебе кричите?
– На кого? – вытаращился он, а за спиной его мелькают испуганные лица. Ну и команду он себе подобрал! Я гну свое:
– Не кричите на Бебе. Он свое дело четко знает. А что до системы охлаждения, так это не его епархия уже. Он теперь в охране.
– Тормозить надо, капитан, – подхватил парнишка, – и на Марсе садиться, на той базе.
– На Марсе?! На то-о-о-оой базе-е? – окончательно рассвирепел тот. – Ты что ж, меня под трибунал подвести хочешь?.. Нас в прошлый раз там чуть не… – И пошел и пошел.
«Ну, – думаю, – это я хорошо сделал, что не обратился прямо к нему со своей, то есть с нашей, непоняткой. А то бы он мне помог, пожалуй, жирная морда! Одним трупом дело точно бы не ограничилось…»
Но чуть позже выяснилось, что и так НЕ ограничится.
«Ладно, – думаю. – Никуда этот капиташка не денется. Остановка, можно сказать, по требованию, и все правильно мы с Бебе рассчитали… Эк ты!.. Как я загнул: «мы с Бебе»! Этак я привыкну считать его с собой заодно, а вовсе не Рэмона».
Капитан тем временем убрался с экрана, и там возник другой тип – смуглый, по виду: ни рыба ни мясо, то есть не аррант и не гвелль. Зиймаллец натуральный, как есть. Я, говорит, штурман, проверьте системы охлаждения еще раз и доложите, и если там то, что вы предполагаете, видно, придется совершать вынужденную посадку на Марсе, хотя и не хотелось там без нужды лишний раз светиться.
– Ничего себе «без нужды»! – отвечаю. – Движки полетят, и тогда у нас точно никакой нужды больше не будет… посмертно-то.
Он посмотрел на меня печально – рожа небритая, опухшая, видно, не только охрана тут балуется «росой» – и сказал:
– Если так, то на базу садиться придется. В зиймалльскую-то атмосферу мы с такими движками не войдем, перегрев сильный будет, потому как плотная атмосфера… – И вообще какие-то «факторы» начал мне перечислять.
Не стали мы его с Бебе слушать и отправились на нижнюю, техническую палубу. Вот где дышать нечем! Жарища! Мы оттуда соскочили, как ощипанная птица с вертела, будь у нее такая возможность.
– Нет, – доложил Бебе штурману, – садиться нужно и чиниться на Марсе.
Тот вздохнул, глазки опустил и поплелся к центральному пульту управления.
«Внимание!.. Совершается экстренная посадка на Марс. Всем членам экипажа оставаться на своих рабочих местах в режиме готовности номер ррраз! Гражданам пассажирам и прочим сволочам просьба не беспокоиться: все, мол, идет по четко проработанному плану…»
Да-а-а-а!
Глава 7
МАРСИАНСКИЕ СТРАДАНИЯ
Марс, периферия пятой территории Избавления (Зиймалля)
Космодром, где совершил посадку рейсовый лайнер с Гендалем Эрккином и Рэмоном Рраем на борту, прежде относился к марсианской военной базе аррантов. Раньше тут проводились разного рода эксперименты, в большинстве своем под грифом секретности. Впрочем, миролюбивые арранты быстро свернули испытания, потому что, собственно, воевать в этой планетной системе было не с кем; а если кто и выкристаллизовывался, то имеющегося у Содружества наличного арсенала вполне хватало, чтобы отстоять свою твердую позицию. Таким образом, марсианская военная база приобрела статус заброшенной. Незавидный статус, что и говорить, но база пустовала недолго. В самом скором времени ее облюбовали контрабандисты, торговцы оружием и ценностями такого широкого спектра, что он не укладывался в пятитомный прейскурант. Именно так и доложили Генеральному Эмиссару Зиймалль-ол-Дез, когда как-то раз он осведомился, отчего транспортное сообщение с соседней планетой столь оживленно, ведь там, кажется, никто не живет и не работает?..
Следует заметить, что в то время Генеральным Эмиссаром зиймалльских территорий Избавления был не кто иной, как ллерд Вейтарволд. Он никогда не отличался мягкосердечием и склонностью откладывать дело в долгий ящик. Так что немедленно – личным рескриптом Генерального Эмиссара – на Марс была откомандирована компетентная комиссия. Комиссии, для пущей авторитетности, было придано крупное соединение бойцов Высшего Надзора, размещенное на трех крейсерах. В процессе работы комиссии было уничтожено около полусотни кораблей контрабандистов, а с теми, кто попался, поступили согласно предписаниям ллерда Вейтарволда. А так как подавляющее большинство пойманных преступников (торговцев аррантским оружием и других милых и законопослушных граждан) было зиймалльцами, гвеллями и даже гассанами из звездной системы Вааз, то их не стали отправлять в Антарктический накопитель, на Керр или в иные места лишения свободы. Потому Гендаль Эрккин и не знал никого из этих марсианских страдальцев. Их просто уничтожили на месте.
Конечно, ничего из вышесказанного не было известно Рэмону Рраю, когда забарахливший «шалаш» с диагнозом, в котором даже сами члены экипажа до конца не разобрались, – опустился на космодром. Собственно, космодром – это громко сказано. На холмистой равнине, усеянной крупным красноватым песком и мелкими камнями, стояло несколько покосившихся ажурных башен высотой около семидесяти метров каждая. Башни располагались по окружности огромного эллипса площадью в несколько квадратных миль. Внутри эллипса виднелись какие-то громоздкие строения, разглядеть которые мешали тучи того же красноватого песка, который вздымал, просеивая сквозь свои сухие пальцы, ветер. Время от времени из пыльной завесы показывался то массивный угол, то мощная арка, то огромные слепые окна этих строений. Над изогнутыми крышами торчали скелеты радаров и антенн, облепленные какой-то зеленой мерзостью. По периметру зданий тянулись кабели и покосившиеся опорные колонны барража, между которыми то и дело проскакивали длинные оранжевые искры. Эти искры да два «вечных» аннигиляционных прожектора на уцелевших ажурных башнях – вот и все освещение бывшей военной базы аррантов.
31
Паникер-капитан имеет в виду соответственно Сатурн (шестую планету Солнечной системы) и Юпитер (пятую), а также большой астероидный пояс на орбите между Юпитером и Марсом.