Выбрать главу

Сейчас я снова пишу — в основном книги для детей, больных дислексией. Две женщины, с которыми я работаю в Национальном фонде исследования дислексии (НЦИЛ), поддерживают меня и помогают мне реабилитироваться. Они помогают восстановить деятельность мозга с помощью стратегических игр с карточками. Кстати о карточках: есть одна женщина, которой сейчас 79 лет; она ходит ко мне домой три раза в неделю и помогает восстанавливать способность к чтению. Поскольку у меня повреждены оба глаза, мы читаем детские книги, текст в которых напечатан крупным шрифтом. Сколько же в ней энергии для ее возраста!

Но есть одна проблема — точнее, две-три проблемы. Большую часть жизни я была человеком очень общительным, и мне трудно принять, что многие мои друзья теперь живут собственной жизнью и переезжают туда-сюда (я быстро привыкаю к людям). Институтские друзья поженились, повыходили замуж, родили детей, завели домашних животных и даже собственные машины (мне ближайшие два года нельзя садиться за руль). В октябре две моих подруги попросили, чтобы я была свидетельницей у них на свадьбах. Это ужасно, потому что они выходят замуж в один и тот же день, но в разных штатах, причем одна на западном побережье, а другая — на восточном! Значит, надо выбирать. Но как бы я ни решила, я очень рада, что увижу друзей. После несчастного случая мы с ними виделись (для меня все это целая вечность, превратившаяся в один день), но совершенно не помню, что мы делали.

После 1997 года я заново выучилась ходить на лыжах, плавать, танцевать, и все навыки общения у меня восстановились. Мне очень хочется опять ни от кого не зависеть. Соответственно, сейчас моя задача — продолжать восстанавливать интеллектуальные функции мозга. И еще — научиться читать более бегло. Я хочу добиться своих целей — снова стать независимой, ездить самой и возить других (свои преимущества есть и в полосах движения для автобусов) и вообще обходиться без «присмотра взрослых» (скоро мне уже стукнет тридцать!). Я еще не поняла, как обстоят дела с моими профессиональными навыками, но я буду стараться изо всех сил, — будь это, как и раньше, издательская деятельность, или работа видео-диджея (я не говорила, что учусь петь?).

Отчасти это приложение было написано в Лос-Анджелесе, примерно в часе езды от дома Шалини. Накануне я встречался с ней, и она выглядела великолепно во всех отношениях. Мы сидели на полу, смотрели первый раунд президентских дебатов между Гором и Бушем и одновременно беседовали с ее бабушкой о традиции устроенных родителями браков по расчету (ее брак был невероятно удачным: «Ох, я увидела его в первый раз, и он оказался таки-и-им симпатичным!»). Потом мы с ее мамой и отчимом пошли смотреть дом, который они строили для нее рядом с их домом. Мы отправились туда в сумерках, когда в окна светило заходящее солнце. Шалини, вцепившись в мою руку, осторожно переступала через нагромождения проводов и кирпичей. Мы прошли по главной лестнице в ее новую комнату, где все еще красили стены и отделывали потолки; никакой мебели там не было. Глядя в окно, Шалини попыталась найти остров Каталина, но мы не были уверены, что огни светят именно с Каталины, а не с корабля или какого-нибудь другого острова. Мы стояли почти на том же месте, где и год назад на ее дне рождения, открывался тот же вид на Тихий океан, но все вокруг, разумеется, было иначе. Мы стояли в абсолютно новом доме, построенном на фундаменте старого, и он был больше, а вид на океан открывался еще более захватывающий. Белые стены и пустота делали дом холодным и призрачным.

Я сказал ей об этом, сказал, насколько ее дом в сумерках выглядит как настоящий дом. Я почти не видел ее, но она меня поддержала.

— Да, наверное, — сказал ее силуэт, усмехнувшись.

Стр. 490, абз. 7. Мы переезжаем

И теперь мы переезжаем снова, чтобы сбежать из холодного (слишком холодного во всех смыслах) Нью-Йорка. Упаковывая картонные коробки, полные древних забот, я случайно залез в одну из этих коробок и нашел там письмо от матери, написанное примерно за год до того, как начались тяжелые времена. Я был ошарашен тем, сколько в нем отзвуков, как замысловато и явственно многие куски этой книги, ее темы и даже знаки препинания внушены этим коротким письмом. Поэтому я воспроизвожу его здесь, а кроме всего прочего, это хорошее письмо, вам оно понравится, вы услышите добрый голос, который тут же покажется вам знакомым:

Дорогие Билл, Бет и Дэйв!

Мне очень жаль, что я последнее время заставила вас поволноваться, но не теряйте бодрости и держитесь все вместе; мы уже преодолели столько неприятностей, преодолеем и эту. Это просто одна из неизбежных жизненных неурядиц. Мы справляемся с ними и становимся сильнее.