— "Помолись Самому благому Богу, чтобы Он послал вам Святаго Духа Утешителя, и Тот, пришедши, научит вас всему и откроет вам все таинства. Его взыщи себе в путеводителя; Он не допустит прелести, или рассеяния в сердце, не попустит нерадения и уныния, или дремоты в мысли; просветит очи, утвердит сердце, возвысит ум" /Варсонофий Великий, Иоанн. 1995, с.96/;
— "Когда душа успокоится от постоянного докучания страстных помыслов и мучительное жжение плоти увянет, тогда ведай, что внутрь совершилось наитие Святаго Духа на нас, возвещающее об оставлении прежних грехов и о даровании нам бесстрастия" /Никита Стифат. Деятельных глав первая сотница. 1900, с.97/.
— "Обручение Святого Духа неизъяснимо и для того, кто стяжал его, так как оно постигается непостижимо, держится недержимо, видится невидимо; живет, глаголет и движет того, кто стяжал его: отлетает из таинницы, в коей пребывает запечатленным, и опять обретается там нежданно, чем образует убеждение, что оно как присещения своего не делает утвержденным однажды навсегда, так отшествия своего — невозвратным, после которого уже не возвратилось бы. Таким образом стяжавший его, и когда не имеет его (присущим осязательно), есть как бы имел его, и когда имеет его, в таком находится расположении, как бы не имел его" /Симеон Новый Богослов. Т. 2. 1993, с.536/.
Кроме того св. отцы описывают способ или форму пребывания Св. Духа в человеке:
— Варсонуфия Великого спросили: "Может ли кто сказать, что в грешнике живет Дух Святый? И если скажет, что он не имеет его в себе, то как же, Отец мой, сохраняемы бывают грешники?". Он ответил: "Святые удостаиваются иметь в себе Духа Святаго и бывают ему храмом… Грешники чужды сего… Сохраняемы же они бывают благодатию Его. Итак, во всем будем воссылать благодарение неизреченной Его благости и человеколюбию" /Варсонофий Великий, Иоанн. 1995, с.280/;
— по мнению же Максима Исповедника Св. Дух обитает во всех, хотя и по-разному: "Дух Святый во всех вообще есть, как всех объемлющий и о всех промышляющий, и во всех приводящий в движение естественные семена (добра). Но в сущих под законом Он определительно есть, как указатель преступления заповедей и просветитель предсказанного относительно Христа обетования. Во всех же, сущих по Христе, кроме сказанного, и как сыноположитель, или усыновления производитель" /Максим Исповедник. 1900, с.260/; но, при этом, "как премудрости податель, ни в ком из сказанных лиц, не есть Он просто и безусловно, но только в тех, кои, разумея дело, соделали себя достойными Его Божеского вселения своею Богоподобною жизнию" /там же/.
Макарий Египетский объясняет возможность пребывания Св. Духа даже в грешнике так: "Солнце есть тело и тварь, но, освящая места зловонные, где есть тина и нечистоты, нимало не терпит, или не оскверняется: кольми же паче Дух чистый и Святый, пребывая в душе, состоящей еще под действием лукавого, ничего от того не заимствует, ибо свет во тме светится, и тма его не объят (Иоан. 1, 5)" /Макарий Египетский. 1998, с.141/.
Анализируя благодатные состояния в их целостности и взаимосвязанности, можно выделить следующую закономерность: по мере продвижения от трезвения и покаяния к богообщению и стяжанию Св. Духа наблюдается повышение степени интенсивности и координированности, целостности и гармоничности этих состояний. Кроме того, при этом происходит уменьшение собственно психической составляющей в состояниях и увеличение — духовной. Так что, о более высоких состояниях трудно судить с точки зрения состояний более низких — с этим связана "неизречимость", невыразимость духовного опыта христианского подвижника.
Существуют не только позитивные духовно-психические состояния, но и негативные, греховные: "И царство диавола, в которое человек перешел через грех, есть… тоже явление внутренней жизни человека, особое состояние его души и всей его духовно-телесной природы" /Феодор (Поздеевский). 1991, с.125/. Как писал об этом известный протестантский богослов Клайв Льюис: "Если христианство не ошибается, "ад" — абсолютно верный термин, передающий то состояние, в какое приведут меня за миллионы лет зависть и дурной характер" /Льюис. Т. 1. 1998, с.80/.
Греховные состояния несут в себе негативную, темную, духовность или, вернее, псевдо- и антидуховность (ибо настоящая духовность есть благодать Св. Духа). Эти состояния приводят человека к духовной смерть, которая может быть не только позже, но и раньше смерти физической.
Началом же этого пути вниз являются прилоги. Сон и сновидения являются хоть и заниженными по степени активности, но естественными (природными) состояниями человека. Прилоги же происходят от воздействия падших ангелов. Но само состояние прилогов не является греховным для человека, если оно кратковременно и поверхностно (что бывает, когда человек стоит на страже своей души и отметает прилоги). В противоположном случае происходит развитие прилогов, имеющее несколько последовательных стадий: сочетание — прилепление души к предмету страсти (сковывание внимания предметом), сосложение — когда в душе возбудилось непотребное желание и душа согласилась на то, и наконец, пленение и страсть — когда душа берется в плен и как связанная раба ведется к совершению дела /Филофей Синайский. 1900, с.417/.
То же писал и Иоанн Лествичник († 563 г.): "иное есть прилог, иное — сочетание, иное — сосложение, иное — пленение, иное — борьба, и иное, так называемая — страсть в душе" /Иоанн Лествичник. 1901, с.125/.
Начнем с некоторых определений страстей:
— "страсть есть неразумное движение души…" /Иоанн Дамаскин. 1992, с.94/; кроме того, не всякое движение страдательной части души называется страстью, "но только сильные, делающиеся ощутительными" /там же/;
— "все страсти есть отпечатки, сделанные на нашей нежной и податливой душе, и являют собой как бы клейма, изнутри выдавливаемые на ней духовными силами…" /Климент Александрийский. Строматы. 1996, с.169/;
— "всякая страсть, действующая в душе, есть идол" /Макарий Египетский. 1998, с.324/;
— "страстолюбие есть внутреннее и душевное идолослужение: потому что работающие страстям почитают их внутренним сердца покорением, как идолов" /Тихон Задонский. Т. 5. 1836, с.25/.
Таким образом, страсти имеют как внутреннюю, так и внешнюю обусловленность и носят телесно-душевно-духовный характер. Кроме того, для религиозно-психологического анализа страстей особенно важно, что "даже самые, повидимому, телесные страсти при ближайшем рассмотрении суть, выражаясь языком науки, состояния психофизические" /Соколов. 1898, № 10, с.220/. То есть, при анализе любых видов страстей нельзя забывать их внутреннюю, психологическую составляющую.
Основным способом анализа страстей, как нам кажется, должно быть обращение к соответствующему святоотеческому опыту: ибо кому, как ни св. отцам, борющимся со страстями и побеждающим их, и знать — что это такое. Здесь можно найти целую науку о страстях и множество важнейших практических наблюдений и обобщений. Так, например, подобно тому, как неприятель старается захватить хотя бы небольшой участок на противоположном берегу, так и для страстей главное, чтобы внедрить хотя бы какую-нибудь из них: "с какою страстию человек не борется мужественно, не противится ей всеми мерами и услаждается ею, та привлекает его и держит как бы узами какими, и он согбенный не может вознести мысли своей к Богу и служить Ему единому" /Макарий Египетский. 1998, с.400/.
В зависимости от типа главных страсти, возникает нужда в том, или ином руководителе: "По качествам страстей наших должно рассуждать, какому руководителю отдаться нам в повиновение, и сообразно с тем такого и избирать. Если ты невоздержан и удобопреклонен на плотскую похоть, то да будет твоим обучителем подвижник и в отношении к пище неумолимый, а не чудотворец, который готов всех примирить и угощать трапезою. Если ты высокомерен, то да будет твоим руководителем человек суровый и неуступчивый, а не кроткий и человеколюбивый. Не должно искать таких руководителей, которые бы имели дар пророчества или прозрения, но прежде всего истинно смиренномудрых, и по праву и местопребыванию своему приличных нашим недугам" /Иоанн Лествичник. 2001, с.68/.