Окей. Звучит жёстко. Мне даже представить сложно что-то хуже тех психов, которым я помогала. Я ждала продолжения рассказа. Эхо заёрзал, его руки крепче сжали меня. Каким-то образом я поняла, что следующие его слова будут очень личными.
Эхо может быть жёстким и дерзким снаружи, но внутри он хранит много переживаний. Я никогда не смогу узнать все детали его прошлого и забрать всю испытанную им боль, и от этого моё сердце обливается кровью.
— Мы с Дэвом когда-то были близкими друзьями, — тихо произнёс он, — но потом он предал меня, и я его убил.
Убил? Господи. Судя по угрюмости в его голосе, он ненавидел себя за то, что сделал. И это говорило о многом. Эхо никогда не жалел о своих прошлых решениях и поступках. Они были оправданы, и я понимала его на все сто процентов, но в случае с Дэвином что-то было иначе. Эхо даже сократил его имя — гигантский красный флаг.
— Дэву хватило наглости показаться тебе. Мне плевать, что ему нужно. Я не хочу, чтобы он к тебе приближался.
Ему не всё равно. Об этом прямо-таки кричала боль в его голосе всякий раз, когда он произносил имя «Дэв». Его челюсть была напряжена, чувственные губы плотно сжаты, но больше всего меня удивили глаза. Они потемнели и почти полностью стали зелёными. Я никогда его ещё таким не видела.
— Что сделал Дэв? — тихо спросила я, гладя его по волосам.
Эхо наморщил лоб.
— Дэв?
— Ты назвал его Дэвом. Я так поняла, это сокращение от его имени.
Он нахмурился. Видимо, он сократил имя Дэвина неосознанно. И не был готов об этом говорить. Иногда его эмоции очень легко прочитать.
Моя рука скользнула по его спине. Я коснулась его шрамов, вспоминая его рассказ о том, как он их получил, и что он сделал с теми римскими солдатами, которые это сделали. Я также видела, как он вырывает сердца гримниров, посмевших мне угрожать. Эхо мог отомстить и спокойно жить дальше. Не представляю, что он собирается сделать с душой Дэвина, но точно ничего хорошего.
— Как можно заставить тёмную душу пожалеть о том, что он причинил боль тому, кого ты любишь?
Эхо хмыкнул.
— А что? Хочешь отомстить за меня?
— Любой, кто предаст тебя или как-либо ещё причинит боль, будет иметь дело со мной. Потому что ты мой, — я наклонила голову, чтобы посмотреть ему прямо в глаза. — Я буду любить тебя и защищать. Твои враги — мои враги. Твои друзья…
— У меня их нет и не надо. Мне никто не нужен, кроме тебя. Мне достаточно тебя. Моя альфа и омега, — он положил ладонь на мой затылок и прижался лбом к моему. — Когда ты говоришь так, это напоминает мне о том, как мне повезло быть любимым тобой. Это большая честь для меня — иметь возможность прикасаться к тебе и любить тебя, — он поцеловал меня. Нежно, едва коснувшись губами, но в то же время это было мощнее самых страстных наших поцелуев. — Должно быть, я сделал что-то очень хорошее, раз судьба подарила мне в награду тебя.
Я легла щекой на его грудь и прислушалась к сердцебиению. Сердце, которое, по его словам, было растоптано, всё ещё способно дать так много. Хоть он и утверждает, что я его единственный друг, он уже выступал на одной стороне с Торином, Рейн и Эндрисом, когда им нужна была помощь, а они помогли ему, когда меня преследовали гримниры. Это и есть дружба. Быть рядом, когда нужно. Приходить на помощь. А теперь ещё появился Дэв, его бывший друг. Интересно, как он вписывается во всю эту дружескую парадигму.
Душа Дэва вышла на меня неслучайно, и я хотела понять зачем. Я не почувствовала, чтобы воздух высосало из комнаты, как это описал Эхо, только холодок, который бывал при появлении любой души. Если ему нужна помощь, то это как раз по моей части. Но если он хочет навредить Эхо, то сначала ему придётся пройти через меня. Буквально.
— Расскажи мне о нём, — попросила я.
— О ком?
Я усмехнулась и приподняла подбородок, что вновь взглянуть на Эхо.
— Ты знаешь о ком. Как Дэв тебя предал?
3. ДЭВ
Тишина повисла в воздухе, пока я не поняла, что Эхо не собирается отвечать. Его брови были вытянуты в одну прямую линию, глаза прищурены, словно мысли не давали ему покоя.