— Я думала, для этого есть стражи, — испуганно прошептала я. Берег Мертвецов — это остров вечного заточения и пыток для проклятых душ. Воды реки, омывающей его, ядовиты.
— Не сегодня, — сказал Эхо. — Богиня была не в духе и приказала мне сделать это лично. Ей плевать, что мы в шторм плывём в лодке, о которую разбиваются ядовитые волны, и на нас летят брызги. Вопли тёмных душ, заглушаемые воем адской гончей, возможно, даже забавляли Хель, но у меня стыла кровь в жилах.
Он поёжился.
У меня заныло сердце в груди, как только я представила, через что пришлось пройти Эхо. Я обняла его крепче.
— Расскажи ещё, — шёпотом попросила я.
Он покачал головой.
— Нет. Меньше знаешь — крепче спишь.
Какой же он невыносимый! Как он не понимает, что неизвестность пугает сильнее? Он почти никогда не говорит о Хель. Да что там, он обычно меняет тему, стоит мне только спросить, как он туда попадает или что происходит с душами, и от этого я обеспокоилась сильнее. То, что я прочитала в сети о чертогах Хель, было лишь поверхностными описаниями и зачастую неточными. Я знала, что есть такая богиня Хель с её огромным царством мёртвых, вокруг которого течёт река, что врата охраняет адская гончая, и что проклятые души встречает великан-проводник. Остальное покрыто мраком.
Интернет-источники утверждают, что тот, кто окажется там, не сможет выйти, но гримниры спокойно перемещаются туда-сюда, да и Эрик, мой бывший объект воздыхания, ходил туда и вернулся. С другой стороны, Эрик — сын богини Хель, бог по праву рождения. Богиня же, судя по рассказам, больная на всю голову. Интернет оказался прав насчёт на неё.
А вдруг она захочет, чтобы её любимчик Эхо задержался у неё на неопределённый срок? Я даже не смогу до него добраться. Он обособился от других жнецов много тысяч лет назад. Честно говоря, я ни разу не встречала гримнира, который не вёл бы себя как засранец.
— Что такое, куколка? — спросил Эхо.
— Ничего, — прошептала я, утыкаясь лицом в его грудь. Было почти два часа ночи, и у меня пропало настроение разговаривать, особенно о тёмных душах, после того, как у него выдалась непростая ночка.
Он усмехнулся.
— Я же вижу, что тебя что-то беспокоит. Неужели я так испугал тебя разговорами о Береге Мертвецов?
— Нет, — соврала я. — Я знала про гончую, охраняющую мир Хель, про реку и стража на лодку. Чем-то напоминает греческую мифологию. Греки называли этого пса Цербером, а вы?..
— Гармом. Только у него одна голова, а не три. С четырьмя красными глазами. И он воет без остановки. Мы вроде бы говорили о свадьбе?
Доставать из него информацию всё равно что вырывать зуб с корнем. Когда-нибудь…
— Нет. Это так волнующе, — моя макушка оказалась под его подбородком, рука легла поперёк его груди, а глаза закрылись, но мои мысли всё возвращались к Тени. Ну, тёмной душе.
— Но если ты хочешь подождать, я пойму, — сказал Эхо, проведя пальцами по моей шее. Его дыхание ласкало мой висок. — И сделаю всё, чтобы ты передумала. На это могут уйти недели или месяцы, но я могу быть неутомимым и весьма изобретательным.
Я хихикнула.
— Тогда я подожду.
Он ухмыльнулся. Я поняла это по тому, как дрогнули его губы напротив моего лба.
— Хочешь, чтобы я тебя переубедил?
— А почему бы и нет? Изобретательный и неутомимый — думаю, мне это понравится.
Он чуть отстранился и посмотрел на меня. Руны освещали его лицо, и дерзкая ухмылка играла на губах.
— Если бы ты знала все мои грязные мысли о тебе, то не стала бы дразниться, — предупредил он. — Можем начать прямо сейчас.
Откуда, блин, в нём столько энергии?
— Можно я сначала закончу школу? И желательно ещё получу степень в психологии? — добавила я.
Он закатил глаза и вздохнул.
— Ладно, но при одном условии. Я буду помогать тебе заниматься.
Я фыркнула.
— Звучит страшно.
— Твои преподы и однокурсники даже не заметят меня. Я буду невидимым призраком, раздающим подзатыльники всем парням, которые посмеют пялиться на тебя.
Мне понравилась эта идея, но девушке неприлично принимать такие предложения.
— Не надо преследовать меня в колледже, Эхо. И вообще, ты же ненавидишь школу.
Он ухмыльнулся.
— Ах, но ты теперь смысл моего существования, куколка, а значит, я ставлю твои интересы превыше всего.
— И ноешь из-за этого, — отметила я, проводя пальцем по его груди. Так и не знаю, сказать ли ему о ночном визитёре с тёмной душой или нет. Мышцы Эхо откликнулись на прикосновение.
— Я не ною. Просто бурно выражаю негодование, — улыбка сошла с его лица. — Ты начинаешь меня пугать. Что тебя беспокоит?