— Четвертовать вряд ли, Ника боится крови, а вот повесить вполне могут… Но подвозить не нужно, правда, я не могу позволить себе тратить твоё свободное время.
— Вот видишь, ты сама говоришь — время свободное, я абсолютно никуда не спешу.
— Хочу пиццу-у-у-у-у! — взвывает вдруг Татьяна, успевшая расправить с конфетой на палочке.
— О, меркантильное создание! — патетично провозглашает Максим, возвращая племянницу на землю и лёгким шлепком сопровождая в сторону автомобиля. — Коробка на заднем сиденье, лопай. Руки влажными салфетками вытереть не забудь! — последняя фраза остаётся без ответа, так как Таня успевает ловко открыть дверь и скрыться в салоне.
— А я всё думаю, чего это ребёнок кашу не ест. А её, оказывается, дядя вредной вкуснятиной подкармливает... — с укором произношу я. — Так что, жаловаться маме надо не на дочку, а на брата? Не стыдно, Максим Геннадьевич?
— О, прошу Вас, Мина Лёвовна, не делайте этого! — с таким жаром отзывается он, что я почти верю, буквально на секунду.
Но тут же замечаю чёртиков в его глазах и качаю головой, не пытаясь скрыть улыбки:
— Хорошо, уговорили, никому не скажу. Но за это, чтобы никакой Лёвовны, я скоро на людей бросаться начну.
— Только с выполнением взаимной просьбы, — решив ковать железо, пока горячо, уточняет парень, — меня тоже не по имени-отчеству, этого и на работе хватает. Просто Макс или на крайний случай Максим, как удобнее. Договорились?
— Без проблем, — соглашаюсь, оставляя за них право на собственных мозговых тараканов.
— Вот и отлично. А теперь поехали, пока твои подруги не начали строить кровавых планов мести.
— Ты их плохо знаешь, — решив не спорить больше, а воспользоваться отличным предложением, вздыхаю я. — Они уже их построили и наверняка зарисовывают в цвете. Погоди минутку, я только сумку заберу.
И, развернувшись, я припускаю к зданию, поминая незлым тихим словом злосчастные каблуки.
Автомобиль мягко преодолевает кучу ям и кочек и, наконец, выезжает с грунтовки на асфальт. С комфортом расположившись на переднем пассажирском, я на несколько секунд оборачиваюсь назад, чтобы убедиться, что Танечка закреплена в детском кресле и продолжает мучить всё тот же кусок пиццы, больше уделавшись сама.
Это даже немного странно, что молодой парень настолько тщательно выполняет требования ПДД. Но, безусловно, успокаивающе. Вот и стрелка спидометра замерла на отметке 90, хотя полупустая дорога запросто позволяет разогнаться сильнее. Но, пусть я и опаздываю, медлительность не раздражает, а тихая музыка, что-то из рок-н-ролла, вовсе настраивает на мирный лад.
Впереди ничего интересного, так что я перевожу взгляд обратно в салон и задумчиво глажу полоску краски над боковым стеклом. Манёвр не остаётся незамеченным.
— Тоже удивляешься? — не поворачивая головы, интересуется Максим.
— В смысле?
— Ну, в твоей голове ведь что-то вроде «Зачем ему красная машина? Он что, гей?», да?
— Вот уж не думала, что ты телепат, — тихо смеюсь я, хотя ничего подобного в мыслях нет даже близко. — И что на это ответишь?
— Что я не гей?
— Ты утверждаешь или сомневаешься?
— Эм…
Кажется, мне удаётся смутить собеседника. Серьёзно, некоторые парни так забавно теряются, когда заходит речь об ориентации.
— Расслабься, я пошутила. То, что ты вполне традиционен в своих предпочтениях вполне можно понять по взглядам в вырез моей блузки.
Максим делает новую попытку смутиться, точнее, изобразить нечто подобное смущению, но на этот раз получается не очень. Только кончики ушей слегка краснеют, но я не могу утверждать, что это не показалось. Тем более, сама тушуюсь не меньше, только сейчас осознав, в чём обвинила, пусть в шутку, почти незнакомого человека. И спешу сменить тему взглядов и декольте на более спокойную:
— Так что там с красной машиной? Зачем тебе именно такая?
— Затем, что выбирал её не я, — произносит он и замолкает, явно желая услышать от меня следующий вопрос.
И я не разочаровываю:
— А кто? Девушка?
— Можно сказать и так… — кивок в сторону сидящей позади племянницы выходит очень красноречивым.
— Хочешь сказать, ты доверил выбор авто пятилетней девочке? — я едва в кресле не приподнимаюсь, развернувшись в его сторону. — Ну, ты сме-е-елый…
— Ну, как сказать — доверил выбор… — Максим постукивает пальцами по оплётке, косится в зеркало заднего вида и продолжает. — Решил я, значит, купить машину. До этого был Фольц, вполне себе человеческого синего цвета.
— Был?
— Авария, — подтверждает он мысленное предположение. — В прошлом ноябре вовремя не поменял резину и улетел в кювет. Два раза с колёс на крышу перевернулся, машина в конструктив, хорошо сам цел остался. Потом только через три месяца за руль сесть решился. Позвал брата для компании, да и отправился в автосалон. А так как было воскресенье, Артур Татку с собой взял, чтобы дома на голове не стояла и матери с уборкой не мешала.