Топкапы.
А тем временем, узнавшие о том, что с их дражайшим братом Селимом всё хорошо, то есть он жив и постепенно идёт на поправку где-то под Эдирне, Бахарназ с Разие Султан, которая была уже на сносях и вот-вот должна разродится здоровым Султанзаде, раздавали девушкам золото и угощали шербетом с лукумом, что нельзя было сказать о коварной Михримах Султан, крайне скептически отнёсшейся к словам Мустафы Паши о Повелителе. Ведь за эти дни, что Селим постепенно восстанавливался, может случится всякое. Например, внезапное нападение на избу лесной ворожеи, жаждущими над ней жестокой расправы, жителями ближайших деревень.
Именно это и решила организовать коварная Луноликая Султанша, но для этого ей необходима была помощь наёмников. Ими оказались два пирата, ищущие дополнительные заработки и обладающие весьма неприглядной внешностью.
Облачённая в траурные одеяния, Михримах встретилась с ними под покровом ночи в мраморном павильоне.
--Вам необходимо проникнуть в ближайшую от Эдирне деревню, настроить её жителей против лесной ведьмы по имени Нергиз, а затем всем вместе отправиться в лес для того, чтобы учинить жестокую расправу над ней и всеми, кто находится в её избе. Никто не должен спастись!-разъяснила она им всю суть важного дела, бросив наёмникам, очень тяжёлый бархатный мешок с золотом. Те всё поняли и, почтительно откланявшись, ушли, даже не подозревая о том, что весь их разговор слышит черноволосая и зеленоглазая красавица пятнадцатилетняя Дейниз Хатун, распознавшая, что речь идёт о жестокой расправе над султанской четой, от чего она пришла в ужас, и, прибежав в просторные покои Мустафы Паши в тот самый момент, когда он вместе с беременной супругой уже ложился спать.
Она почтительно им поклонилась, и, не обращая внимания на лёгкий полумрак, царивший вокруг, разбавляемый лишь медным мерцанием от, горящих в золотых канделябрах, свечей, не говоря уже о внешнем виде супругов, облачённых в шёлковые пижаму на молодом Паше и комбинацию с пеньюаром на Султанше.
--Простите меня за то, что врываюсь к вам в столь поздний час. Только я вынуждена сообщить о том, что нашему Повелителю угрожает смертельная опасность. Михримах Султан сейчас в мраморном павильоне заказала пиратам его убийство, которое должно произойти под видом расправы над местной ведьмой, Нергиз Хатун, кажется.-не находя себе места от, переполнявшего её всю, беспокойства за султанскую чету, рассказала им обо всём юная девушка, из-за чего супруги потрясённо переглянулись между собой, но, понимая, что счёт времени идёт на часы, а возможно и на минуты, мгновенно пришли к общему решению о том, чтобы забрать султанскую чету из избы и перевести их во дворец в Эдирне до полного выздоровления Повелителя, а уж потом всем вместе думать над тем, как спасать престол.
Что, же, касается своевременного предупреждения Дейниз Хатун, то причин для сомнения в нём у Мустафы с Разие не было из-за того, что они слишком хорошо знали то, на сколько Михримах коварна, не говоря уже о том, что жестока.
--Спасибо, Дейниз, за своевременное предупреждение. Можешь возвращаться в гарем. Дальше я сам обо всём позабочусь.-искренне и крайне любезно отблагодарил юную девушку Мустафа Паша, быстро собравшись в дальнюю дорогу, и, заботливо обняв жену, покинул дворец вместе со столицей, оставляя любимую на преданную им, Дейниз Хатун, которую Разие решила держать возле себя для её, же безопасности, то есть взяла девушку под своё личное покровительство.
Окрестности Эдирне.
Раннее утро.
Рано утром, когда самые первые золотые солнечные лучи дерзко проникли в избу лесной ворожеи, окрашивая всё вокруг в яркие розовые и оранжевые цвета, как бы пробуждая тёмный лес от ночного сна, Нергиз Хатун мягко, не говоря уже о том, что крайне бесшумно подошла к постели, где крепко спали, прижавшись друг к другу, юные супруги и осторожно разбудила Султаншу.
Девушка со взглядом полного недоумения в бирюзовых глазах с ещё, задержавшимся в них, ночным сном, посмотрела на молодую привлекательную ворожею.
--Что случилось, раз вы меня разбудили в столь ранний час?-стараясь не разбудить любимого мужа, чуть слышно осведомилась у неё юная Баскадина. Нергиз доброжелательно ей улыбнулась, но, тяжело вздохнув, быстро заговорила, как бы заботясь о благополучии султанской четы и всеми силами стараясь, не напугать их: