--Дело в том, что вам здесь больше нельзя оставаться, госпожа. Это слишком опасно. Уходите в самое безопасное место и укройтесь там.
Воцарилось мрачное молчание, во время которого Санавбер всё поняла, и, благодарственно кивнув, принялась будить мужа. Он, хотя и проснулся без особого энтузиазма, испытывая невыносимую слабость во всём тебе, не говоря уже о сильном головокружении, которое неумолимо тянуло его обратно к подушке, через силу открыл ещё заспанные красивые голубые глаза, выражающие огромную душевную измождённость, и, ничего не понимая, спросил хрипловатым слабым голосом:
--Санавбер, для чего ты разбудила меня?
Вот только вместо горячо любимой жены ему, ничего не скрывая, ответил, появившийся в просторной комнате, Мустафа Паша, предварительно почтительно поклонившись венценосной чете, что повергло их в ещё больший шок и окончательно помогло пробудится:
--Михримах Султан организовала Ваше убийство для того, чтобы возвести на трон своего сына Султанзаде Османа, чьё джюлюсе произойдёт сегодня на дворцовой площади. Народу скажут, что вы из-за нападения разбойников оказались так изуродованы, что янычары похоронили вас прямо в лесу на месте гибели.
Вновь воцарилось мрачное молчание, во время которого, супруги ошеломлённо переглянулись между собой, но признавая правоту их общего семейного друга и защитника, быстро собрались, и, искренне отблагодарив Нергиз Хатун за искреннюю заботу о них, перебрались во дворец, расположенный в Эдирне.
Стамбул.
А тем временем, на дворцовой площади, вальяжно восседая на троне, одетый в парчовый церемониальный красный кафтан, отороченный соболем, юный четырнадцатилетний Султанзаде Осман принимал присягу у визирей, поверивших лживым словам Михримах Султан о смерти Повелителя, хотя сам темноволосый кучерявый и кареглазый юноша не верил словам своей Валиде, сомневаясь в правильности проведения джулюсе, считая его предательством по отношению к горячо любимому дяде Селиму, который, возможно был жив, если исходить из отчаянного сопротивления тётушек Разие с Бахарназ и преданных им Мустафе Паше с хранителем главных покоев Асланом-агой, как и большая часть совета Дивана с воинскими подразделениями и высокопоставленными сановниками.
Осман понимал их и не винил ни в чём, да и на площади, как он и ожидал, народу собралось, катастрофически мало. Причина парню была хорошо известна-преданность его дяде Султану Селиму. Осознавая всё это, юноша печально вздохнул и попытался сосредоточиться на торжественной церемонии, благо отличная солнечная безоблачная погода располагала к хорошему настроению. Только почему-то парню было невыносимо тревожно на душе, словно он предчувствовал то, что ему ещё в самом ближайшем будущем предстоит ответить за это государственное преступление, что он сейчас совершает, конечно не по своей воле, а из-за мощного морального давления матери, взявшей его любимую Нелюфер в заложницы и угрожающую жестокой расправой над ней.
Даже сейчас, наблюдая за всей торжественной церемонией из окна башни справедливости, Михримах Султан испытывала необычайную гордость за единственного сына, то нельзя было сказать о, присутствующих здесь, же, Разие с Бахарназ Султан. Они продолжали считать её поступок по отношению к сыну с братом предательством.
--Поздравляю, Михримах! Ты сама бросила собственного сына в огонь!-холодно и с оттенком обвинения заключила Бахарназ, морально поддерживаемая Разие. Михримах ядовито ухмыльнулась и произнесла с оттенком победительницы:
--Признайте уже поражение, сестрицы! Селима больше нет! Он мёртв, да и Санавбер навечно заточена вместе с, лишёнными титула наследников трона, детьми в Эдирне. Теперь династия продолжится от моего Османа!
Вот только сёстры не разделяли её мнения. Они лишь иронично усмехнулись и продолжили смотреть на весь этот фарс в тот самый момент, когда на площадь выбежал Аслан-ага с, преданными Султану Селиму, начальниками воинских подразделений и визирями, отчаянно пытаясь призвать народ к благоразумию и не предавать истинного Падишаха, который был жив. Только их никто не стал слушать, а окружающая юного Османа, стража схватила всех зачинщиков, внезапно вспыхнувшего, беспорядка и сопроводила в камеры подземелья.
Три дня спустя.
Так незаметно прошёл ещё один день, но в жизни султанской семьи ничего не изменилось. Она текла размерено за исключением того, что узнав о гибели возлюбленной, которую по приказу Валиде Михримах Султан, тайно задушили и отправили на дно Босфора ещё в день прибытия юного Султана, а это случилось три дня тому назад, он пришёл в такую ярость, что сослал мать в Девичью башню, а сам отрёкся от трона, но взял на себя обязанности регента Османской Империи до тех пор, пока ни вернётся истинный Падишах, то есть его дядя Селим, новорожденному Шехзаде которого, Осман вернул титул Престолонаследника. Да и, юноша всей душой привязался к малышам Орхану и Белизар, что искренне радовало, ухаживающую за ними, тётю Бахарназ Султан.