От услышанных слов сестры о разводе, Селим даже поперхнулся и закашлялся, из-за чего Санавбер пришлось заботливо, постучать его по спине.
--Даже говорить об этом не смей, Разие! Я никогда не дам тебе разрешения на развод с моим лучшим другом, а теперь возвращайся к вашим детям, заботу о которых ты забросила из-за коварных гаремных интриг!-наконец, придя в себя и собравшись с мыслями, непреклонно заключил Селим, давая сестре понять, что разговор их на этом закончен.
Только Султанша даже и не собиралась подчиняться его вразумительным распоряжениям. Вместо этого, она всё с той, же воинственностью бросила супругам угрозу:
--Если ты не дашь мне разрешения на развод с Мустафой, я найду другой способ для того, чтобы стать свободной, Селим!-и не говоря больше ни единого слова, царственно развернулась и стремительно покинула роскошные главные покои, провожаемая потрясённым взглядом венценосных супругов.
Месяц спустя.
Топкапы.
Вот только Разие Султан не смогла исполнить свою угрозу из-за того, что, вскоре выяснилось, что она снова носит под сердцем ребёнка от Мустафы, да и её гнев к мужу постепенно сошёл на нет, сменившись очередной безумной страстью. Они помирились, как всегда, на их брачном ложе, где бурно выясняли отношения, превратив Султаншу в «ласковую домашнюю кошку». Что, же, касается Султанзаде Османа, он вместе с возлюбленной фавориткой Нурбахар, которая уже тоже носила под сердцем ребёнка, вернулся в Трабзон. Хатун, благодаря своему богатому любовному опыту сумела помочь избраннику забыть о смерти матери и окунуться в управленческие дела своего санджака и в семейные дела, готовясь, стать отцом, всеми возможными силами оберегая возлюбленную от всего, что может грозить ей и их ещё нерождённому малышу. В столице, тоже Султанская семья постепенно пришла в себя от всех, пережитых, благодаря коварным интригам Михримах, бед. Теперь их жизнь полностью налаживалась и обрела полное душевное спокойствие. Воцарилась идиллия с гармонией. Казалось, теперь, так будет всегда.
Вот только их ждало новое невыносимо тяжёлое испытание в лице ещё одной мстительной и коварной Султанши-Махидевран. Её карета уже подъезжала к мраморному крыльцу великолепного главного султанского дворца.
Это было морозное зимнее февральское утро. Ярко светило солнце, лучи которого отражались в мягких сугробах, рассыпаясь на миллиарды мелких разноцветных огоньков. На ясном голубом небосклоне не было ни одного облачка, из-за чего ещё отчётливее ощущался морозец, слегка пощипывающий бархатистые щёки, встречающих вдовствующую Султаншу, калф, рабынь и стражников. Они, стоя в почтительном поклоне на крыльце, терпеливо дождались момента, когда карета остановилась и из неё царственно вышла сама Госпожа, облачённая в шикарные одеяния и меха. Она с величественной грацией подняла голову на мраморный султанский балкон, где стояли венценосные супруги: Султан Селим и Санавбер Султан, задумчиво смотрящие на зимний сад, пока ни заметили, прибывшую незваную гостью, от которой пережили не мало моральных и физических мучений, что привело их в глубокое недоумение, заставив потрясённо переглянуться, предчувствуя новый шквал коварных интриг, угроз и покушений, не говоря уже про заговоры со взятками и подкупами, направленными против истинного Государя с его благородным семейством.
Вот только Махидевран не обратила внимания на взгляды венценосных супругов, да ей было и не до них. Единственное, что её сейчас волновало-истинная причина того, по которой она приехала в столицу Османской Империи, а именно приручение молодого светловолосого Султана для того, чтобы сделать из него «домашнего ручного кота», из-за чего она и взяла с собой из Бурсы внучку шестнадцатилетнюю Нергизшах, юную красавицу с шикарными длинными каштановыми волосами и выразительными серо-голубыми глазами, робко стоящую за её спиной в тёмно-синем бархатном утеплённом плаще с глубоким капюшоном, надетым на шикарное бледное бирюзовое парчовое платье. Она с интересом посматривала на великолепный дворцовый сад, занесённый снегом, словно укрытый пуховым платком, с мраморными статуями, арками и чашами фонтанов в античном стиле.
--Не понимаю, зачем мы приехали сюда, бабушка, ведь здесь уже ничего не осталось от былой и привычной нам жизни, что было при моём несчастном отце, безвинно загубленном ведьмой Хюррем?-негодовала юная девушка, в приятном мелодичном голосе которой отчётливо ощущалась жгучая ненависть ко всему и всем, что связано с покойной великой Султаншей Хюррем. Это было только на руку её бабушке, доброжелательно ей улыбнувшейся.