Кроме того, чистая душа ещё не отменяла последствий. Её кузина Кристи служила ярким примером.
Калли покачала головой, отгоняя воспоминания, и едва не порезала указательный палец большим поварским ножом. У Кристи был дерьмовый муж. В этом не оставалось никаких сомнений. А ещё она считала брак чем-то необратимым: как только ты подписался на это, выхода нет. Калли считала, что это слишком фаталистичный взгляд на союз, который должен создаваться по любви. Хотя Калли всего двадцать два года, и выходить замуж она не собиралась.
Однако её кузина относилась к этому дерьму очень серьёзно. Ну, к той части, что пути назад нет. Она жаждала романтики (а точнее, хорошего секса), а когда осознала, что от мужа этого не получит, она взяла дело в свои руки и арендовала напрокат душу, чтобы изменить ему. Она утверждала, что это не запятнало их отношения. Да, Бог заботится о её душе, и да, она не должна грешить, но если она изменила, используя чью-то душу, то всё по-прежнему в шоколаде, верно?
Калли не понимала такой логики, но как она могла спорить, когда отец Гонсалес практически одобрил это? А что касается причины взять напрокат чью-то душу, то цель Кристи была относительно мягкой. Калли слышала истории и знала, что люди в основном арендовали души для мести, совершения жестоких поступков и даже для убийства. И всё равно это заканчивалось плохо. Даже если ты просто хотел перепихнуться.
Одолженная душа, может, и избавила Кристи от гнева Божьего (хотя Калли не совсем верила в это, несмотря на позицию церкви), но она не помешала её мужу разбить ей обе орбитальные кости и буквально вмять лицо Кристи в череп, когда он застал её за изменой. Она клялась, что измена легла на чужую душу. Это смягчило её угрызения совести, но хирургам всё равно потребовалось больше года, чтобы восстановить ей спину. Однако у них не было денег для полной реконструкции. Кристи потратила все свои сбережения на услугу проката, которую заметила на последней странице бесплатной газеты: на услуги Заклинателя Душ.
После аренды души тебя подстерегали последствия в реальном мире. Калли уже не нарезала лук, а гневно рубила его на куски. Стук лезвия по деревянной доске становился всё громче, и каждое её движение превратилось в молитву о том, чтобы она сама осталась невредимой. Её глаза заслезились от агрессивной нарезки лука.
Ну, она говорила себе, что причина в этом.
Глава 3
Как приготовиться к первому дню работы в качестве коллектора душ? Молиться? Пить? Принести в жертву свинку-пекари? На такие случаи не существовало руководства для чайников. Калли убедила себя, что её работа на Заклинателя Душ фактически является шантажом. Он, может, и не источник её бед, но он воспользовался её нуждой. Почти то же самое.
Калли сняла тёмно-красную медицинскую униформу, которую носила на работе, приняла душ, чтобы смыть остатки кухонного запаха с кожи, и заплела свои каштановые волосы в простую косу. Всё должно быть обыденным. Если притвориться, что вечер обыкновенный, это поможет ей пережить первый день. Джинсы, чёрная футболка и кроссовки должны быть удобными, но даже резиновые подошвы давили на стопы так, будто хотели выжать кровь. Ещё одна плата, которую она терпела ради семьи.
Телефонный звонок Джошу прошлым вечером прошёл, как и ожидалось: дерьмово. Он ликовал, что она нашла решение. Но радость продлилась недолго.
— Две недели, сеструха? Две чёртовых недели? — ликование предыдущих секунд превратилось в шипение. Ну, хотя бы он не позвонил маме. В прошлый раз, когда Джош во что-то вляпался, она пыталась сдать в ломбард мебель.
— Уж прости, но у меня нет кучи бабла, чтобы опять тебя выкупать, — буквально девять месяцев назад Калли опустошила свой банковский счёт ради него. Поломанная мебель в его квартире не вызвала у неё большого сочувствия (к тому времени это было не таким уж из ряда вон выходящим событием), но глубокие вздувшиеся рубцы на его руках убедили Калли передать деньги. Она выплатила его долг за наркотики и отвезла Джоша прямиком в реабилитационный центр «Синий голубь». Четыре долбаные тысячи долларов, и она оказалась на мели, а её брат вляпался в проблемы намного хуже.
— Я думал, что могу рассчитывать на тебя, — сказал он, прибегая к знакомой тактике.
Этот укол ранил бы Калли в прошлом году. Однако Джош не в первый раз прибегал к такому. Она должна помнить: взлёты и падения в их разговоре вызваны не его страхом или стрессом в данной ситуации. Он под кайфом и задолжал двадцать тысяч долларов своему наркодилеру. Он платил за забвение. «Хорошо ему, наверное».
— Я делаю всё возможное, Джош, — это лучшее, что могла предложить ему Калли.
Тут Форд выхватил телефон.
— Я правильно расслышал, что этот придурок остаётся у меня на две недели?
Уф. Всего несколько слов от Форда вызывали у Калли ощущение, будто её измазали густым дёгтем.
— Да, и ты должен держать его в безопасности, а не под кайфом.
Его смех нервировал Калли.
— Здесь ему безопаснее всего, когда он не в своём уме, — в этих словах таилось слишком много знания. И там же слышалась угроза.
Калли накрутила волосы на руку и приподняла их, сделав импровизированную шишку. Это не охладило жар, расходившийся у основания её шеи.
— Мне нужно пару недель, чтобы получить душу для твоей работы, — она торопливо выпалила эти слова. Чем быстрее закончится разговор, тем лучше.
— У Заклинателя закончился товар?
— У меня закончились деньги. Если только ты не передумал и не хочешь предоставить наличку, — получение души могло прикрыть её задницу во время выполнения работы на Форда, но от этого ничуть не становилось лучше.
— Я и так много одолжил. В этом-то и проблема.
— Я знаю, — пробормотала Калли, сглатывая снова и снова, пока её мозг пытался удержать идиотизм внутри. — Один из твоих мужчин куда быстрее получил бы информацию от…
— Не говори об этом дерьме по телефону, — перебил он её. Щеки Калли запылали от словесной пощёчины. Ей надо было знать. Даже такая неумелая преступница вроде неё должна понимать, что глупо говорить по телефону о проникновении в полицейские базы. — Твой брат заключил соглашение. В моём мире мы уважаем данное слово. Ты выполнишь его часть сделки. И никакого пересмотра условий. Две недели и так сильно меняют планы.
Спорить о её причастности к делам босса мафии приведёт лишь к тому, что её найдут в грязи. Уж это-то Калли знала.
— Верно.
— Я ожидаю результатов, — затем дразнящие нотки ушли из голоса Форда. — Пока что я сохраню твоего бро целым. В прошлом он показал себя полезным. Но если попробуешь тянуть резину, то мы начнём возвращать его по кусочкам. Ты меня поняла?
Она его поняла.
Калли задрожала, вспомнив свою единственную встречу с Фордом.
Снаружи дом Форда выглядел как жилище любого другого богатого придурка. Одноэтажный кирпичный дом растянулся по частному фрагменту пустыни. Заросли можжевельника вокруг дома заставляли его сливаться с горизонтом по ночам, но Калли сомневалась, что Форд много времени любовался ясным небом.
Мирный фасад исчезал после входа. Семейные портреты изображали мужчин, которых Калли видела только в репортажах из зала суда, в десятичасовых новостях. Человек, который проводил её в офис Форда, был невысоким и жилистым. Сложно было не заметить пистолет на его бедре. С каждым её неловким шагом, с каждым стуком ботинка по напольной плитке, открытые деревянные балки под потолком как будто опускались на один дюйм, словно Калли попала в какую-то видеоигру из 80-х. Желтовато-красная стена в офисе Форда послужила желанным отвлечением.