Они петляли, время от времени даже отступали вспять, но неуклонно приближались к приземистому пересеченному узкой горизонтальной щелью сооружению, которое на схеме профессора было обозначено как «горловина». Когда в эту щель, казалось бы, уже можно было безнаказанно заглянуть, Чикидара приподнял кислородную маску и, собрав в пересохшем рту остатки загустевшей слюны, смешанной с набившейся в респиратор пылью, сплюнул через левое плечо. Мучительно перекосившись, что должно было в сложившихся обстоятельствах изображать ироническую улыбку, он повернутся к Самуэлли.
– Тьфу! И еще раз – тьфу! Чтобы не сглазить. Кажется, мы уже почти на месте, док.
Вместо радости на лице профессора – насколько позволяла об этом судить великоватая для него маска – изобразилось нечто похожее на ужас.
– Чтоб вас черт побрал, капитан! – картонным голосом прокаркал он через съехавший набок раструб – Черт бы вас побрал, Джон-Ахмед! Нельзя говорить такого на этой земле. Вы подманиваете Смерть!
И как в воду глядел Костлявая сцапала профессора в двух шагах от горловины – в зарослях того, что издали казалось нагромождением разнокалиберной колючей проволоки. Впрочем, тоже весьма причудливой.
Гибели профессора предшествовал недобрый знак он задумался.
До этого он был уверен в себе – порой выжидал чего-то, замирая, что-то бормотал про себя, сверяясь с показаниями целой сбруи приборов, украшавшей его комбинезон, закидывал то вперед, то в разные стороны бусинки капсул-датчиков, а то и просто гайки или пуговицы. Иногда он цепенел, вжавшись в мерзлый грунт. Но никогда не терял уверенности в себе. Теперь же та часть его лица, которую Чикидара мог видеть из-под раструба маски, побледнела, зрачки за стеклами очков скосились куда-то вбок, пальцы стали – словно четки – перебирать шнуровку комбинезона.
– Память – удалось разобрать Чикидаре, прижавшемуся к земле чуть поодаль. – Господи, как подводит память.
Самуэлли жестом приказал спутнику подобраться поближе. Тому пришлось подзадержаться – снова над казавшимся безопасным клочком земли между ними поползла призрачная «сеть». Когда наваждение исчезло, Джон-Ахмед коротким рывком преодолел открытое пространство – только дважды невидимый лазерный луч «ужалил» землю рядом с его следом. Плюхнувшись в раздирающие своими колючками его одежду «заросли», рядом с Самуэлли, он понял, что профессор совсем плох – видно, подхватил-таки по дороге порцию какой-то, по его же собственной задумке бродящей здесь гадости. А может, нервы сдали под конец рокового маршрута.
– Слушайте меня внимательно капитан, – горячечно зашептал Самуэлли, словно кто-то мог их подслушать, – слушайте и не перебивайте… Память подводит меня… Здесь нельзя идти напрямую… Только по обходным траншеям – справа или слева… И – только один раз. Проход открывается на тридцать секунд – вот по этой комбинации…
Он содрал маску с посеревшей физиономии и глотал бедный кислородом воздух планеты, словно выброшенная на берег рыба.
– Мы… Мы не можем задерживаться, капитан… Система защиты уже активирована. Если… Если… О Господи – остается меньше четверти часа… Если за это время не будет набран код на… – профессор судорожно дернулся, пытаясь поглубже вздохнуть, – на внешней двери Горловины… врубится система защиты второй степени… И нас… нас с вами просто поджарит Джон-Ахмед… Высокочастотное поле… Здесь… Здесь нет защиты. Слушайте меня внимательно… У меня у меня нет уверенности… Идите левой траншеей… Тяните за собой фал… Если что-то…
– Нет! – зло ответил Чикидара и тоже содрал маску – Это вы, док, идите по левой траншее. И тяните фал! И если что-то с вами стрясется – клянусь, я из кожи вон вылезу, чтобы вас выручить! Но гнать меня вперед – как скотину на убой – я не позволю! Видит Бог – не позволю! В конце концов, вы сами придумали всю эту петрушку. Я на это не подписывался.
Ни у одного из них не было оружия – не так глупы были люди Оранжевого Сэма, чтобы дать своим пленникам – заложникам Судьбы – хоть малейший шанс на спасение. Но соотношение сил и без того было ясным Чикидара был вдвое моложе профессора и почти вдвое тяжелее Самуэлли еще пару раз глотнул воздух и криво усмехнулся.
– В конце концов, вы правы… – хрипло прокаркал он и, подчиняясь Судьбе, полез в окопчик.
Развязка наступила почти молниеносно едва Чики успел досчитать до двадцати, как фал судорожно задергался, а потом подозрительно ослаб Джон-Ахмед перекрестился и, стиснув зубы, по-пластунски пополз выполнять данное профессору обещание. Как ни странно, страшно ему почти не было. Должно быть, потому, что подсознательно он уже записал себя в покойники. Он не сомневался в том, что, выберись он из проклятой ложбинки живым, наградой ему будет пуля в лоб от Польского Лиса или увесистый стальной шарик в затылок – наповал – от Чорри.
Доползти до окопчика ему удалось без затруднений. Там он заклинился в ржавых зарослях и принялся вытягивать фал. То, что ему удалось вытащить, совсем недавно было рукой профессора Самуэлли. Точнее – частью его руки. Рот Чикидары заполнила горькая слюна, горло сжал спазм. Он, стараясь вжаться в мерзлый грунт, рывками, ругаясь худшими словами, подтянулся к тому месту, где окопчик заворачивал и открывал возможность увидеть – что же стало с профессором. Живым или мертвым.
Чикидара перешел в положение сидя и, осторожно наклонив корпус, выглянул в просвет траншеи. Профессор был на месте – скомканным кулем стыл в луже крови в дальнем торце окопа. А над ним на изготовку стоял «боевой паук» – робот типа «Свободный охотник-310». Такие стерегут обычно ядерные объекты на милых планетках вроде Харура.
Память не подвела профессора – левая траншея действительно была свободна от всяческих ловушек. Ему просто не повезло «Свободный охотник» на то свободный охотник и есть, что куда хочет, туда и идет. В пределах охраняемой зоны, разумеется. Вот он и забрел в оставленный без ловушек проход. Там и встретил старого хитреца. И поступил в точности согласно заложенной в нем коварной программе: кинжальным уколом плазмы обездвижил первого из двух объявившихся противников и стал ждать, пока на помощь тому придет второй. Как это водится у людей.
С этим он не ошибся – Чикидара приполз как миленький. Приполз и высунулся под удар. Промашка вышла с другим робот, как предусматривала его программа, выстрелил и прыгнул. Но выстрелил и прыгнул туда, где Чикидара должен был находиться по логике вещей. Но не туда, где тот оказался на самом деле. Это был известный конструктивный недостаток «охотников» – они были задуманы чуть умнее их «дичи». По всем правилам, управляющим поведением людей в таких вот диких ситуациях, Чикидара в долю секунды должен был шарахнуться назад, пытаясь укрыться за осыпающейся стенкой окопа, и уж никак не оставаться стоять столбом на месте, отвесив челюсть и выкатив глаза. По каковой причине «паук» вместо того, чтобы отправить Джона-Ахмеда прямой дорогой к праотцам, пребольно уделал его корпусом в плечо и на пару с ним обрушился на дно окопа.