Лейтенант все также, молча, взял из его рук удостоверение личности и, прочитав, вернул обратно Павлу. Он вяло взмахнул рукой, и ворота открылись.
– Вам направо, товарищ капитан. Двигайтесь вдоль забора до конца, там и увидите две машины. Летчики уже давно ждут вас.
– Спасибо, лейтенант.
Павел отдал распоряжение водителю, и тот, въехав в ворота, свернул направо. Увидев две стоявшие «вертушки» с запущенными двигателями, он приказал водителю остановиться.
– Разгружайся! – скомандовал он и, отойдя в сторону, стал внимательно наблюдать, как его бойцы стали грузить в вертолеты тяжелые ящики с боеприпасами и взрывчаткой. Когда погрузка была закончена, он построил бойцов и, разделив их на две группы, приказал грузиться в вертолеты. Через пятнадцать минут «вертушки» скрылись в ночном небе.
***
«Вертушки» приземлились где-то минут через сорок. Павел подошел к штурману и, протянув ему свою карту, попросил сделать на ней отметку.
– Капитан, вы здесь, – произнес штурман и ткнул пальцем в карту. – Дорога проходит недалеко от места высадки. До нее километров семь, а может и восемь. Мы вас подберем в этом районе. Это в пятнадцати километрах от дороги. Запалите два костра, мы сразу увидим вас с воздуха. Удачи тебе, капитан.
Павел отошел от него и направился к своей группе, бойцы которой стояли в метрах ста от места приземления вертолетов и ждали его.
– Морозов! – окликнул он своего заместителя. – Выстави боевое охранение, начинаем движение.
Вокруг стояла ночь, лишь иногда по дороге, которая проходила где-то внизу, проезжали одинокие автомашины. Свет фар вспарывал темноту ночи и снова исчезал где-то за поворотом дороги. Неожиданно кто-то из идущих впереди бойцов споткнулся и с грохотом упал на камни. Из темноты до ушей Лаврова донесся сдавленный смех.
– Отставить смех. Смеется хорошо тот, кто стреляет первым и точно, – произнес он в надежде, что его услышит боец, идущий впереди него.
– Командир! Дорога пустая, все спят, лишь мы да горные козлы не спят в эту ночь, – произнес кто-то из темноты.
Снова раздался смех. Павел повернулся в сторону смеявшегося солдата, но разглядеть его в темноте не смог.
«По-моему, кто-то из них не понял, где мы находимся. Это плохо. Ладно, если сам погибнет, жалко, что погубит других людей», – подумал Павел.
Разделившись на две группы, они стали осторожно спускаться вниз. Главное, что сейчас волновало Павла, это не потерять людей при спуске, так как многие из них не имели даже первоначальной горной подготовки. Им всем повезло, спуск в этой темноте прошел без особых происшествий. Оказавшись на полотне дороги, Павел приказал саперам приступить к минированию дороги, а остальным бойцам быстро оборудовать огневые точки. Нужно было торопиться, небо на востоке окрасилось в бледно-розовый цвет, и машины, по его расчетам, должны были появиться здесь минут через тридцать, а, может, и раньше.
– Морозов! Подойдите ко мне! – позвал он своего заместителя. – Возьмите с собой десять бойцов и займите позиции на пятьсот метров ниже основной группы.
– Есть, товарищ капитан.
Вскоре его группа исчезла в предрассветной мгле. Павел вышел на дорогу и внимательно осмотрел боевые позиции. Нужно отдать должное, сколько он не пытался рассмотреть среди камней позиции своих солдат, он не увидел никого из них. Минут через десять все исчезло в белой пелене тумана, который медленно сползал с горных вершин.
«Неплохо укрылись, посмотрим, что будет дальше», – подумал он.
Выбрав удобное для обстрела место между двух больших валунов, он расстелил свою плащ-палатку и лег между камней. Где-то в кустах, заметив восходящее солнце, запели птицы. Камни были влажные и холодные от выпавшей ночью росы, и он уже через пять минут понял, что долго так не пролежит. Рядом с ним, в небольшой ложбинке, устроился радист, положив перед собой автомат.
– Свяжись с базой, – обратился Павел к радисту. – Доложи, что мы вышли на точку.
Мимо них по дороге промчались два джипа с зелеными чеченскими знаменами, развевавшимися из открытых окон, и снова наступила тишина.
– Командир, база молчит.
– Как молчит?
– Вот так, молчит и все. Похоже, мы в низине и горы блокируют радиосигнал.
Снова стало тихо, лишь глуховатый голос лежащего около него радиста по-прежнему запрашивал базу. Наконец сквозь треск до слуха Лаврова донесся мужской голос с кавказским акцентом:
– Эй, русский! Скоро мы всех вас будем резать! Ты слышишь меня, русский!
Радист виновато посмотрел на командира и, сплюнув на землю, смачно выругался.
– Вот, суки! Полностью контролируют наши частоты.