— Чего? — переспросил Сашка. — По-человечески скажи, а?
Грищук взял со стола компот и махом опрокинул в себя. Вытерев заляпанный подбородок, отчётливо, по-человечески сказал:
— Антип приходил. Я в классе один сидел, ну, ещё Жирнова, но она не в счёт. А больше никого. Ну и вот. Антипов зашёл такой, ухмыльнулся и сразу к твоей парте. Я ему говорю: «Не трогай», — а он… — Грищук безнадёжно махнул рукой и покосился на Настин стакан компота. — А Жирновой он пригрозил, что если наябедничает, они с Рукопятом её из-под земли достанут.
Сашка похолодел. Портфель у него был уже не новый, но крепкий, ещё год-другой носить. А на новый сейчас денег точно нет. Но главное не это; если Антип что-то сделал с конспектами — пиши пропало. Ну ладно, химию у того же Грищука можно скатать, и биологию… а физику Грищук конспектирует плохо, он, гад, её и так понимает. И в любом случае это ж не один вечер придётся угрохать, чтобы всё переписать.
И ещё в портфеле была тетрадка с записями по дедовому проекту. Это ни у какого Грищука не спишешь.
— Куда он пошёл?
— Сказал, на дворе будут тебя ждать. Сказал: «Хочет забрать — пусть приходит». — Грищук снова вздохнул: — Ты бы не ходил, Турухтун, а? Позовём директора или классную, пусть с ними разбираются. Там все: и Рукопят, и Колпак, и тот… ну, худой такой.
В общем, наверное, в другой раз Сашка так бы и поступил. Но не при Насте же.
— Разберёмся, — сказал он и встал из-за стола. Надеясь, что похож сейчас на Дика Андреолли; догадываясь, что очень вряд ли.
— Я с тобой, — заявила Настя. — Пошли.
Во дворе было тихо и пусто, как в финальной сцене «Серебряных сёдел» — в той, где дуэль. Младшаки сбились в стайки на лавочках вдоль окон и, прижавшись носами к стеклу, изнутри наблюдали за происходящим.
Рукопят и кодла ждали под забором, в развилке старой липы. Циркуль оседлал нижнюю ветку и раскачивался вверх-вниз, она глухо и покорно скрипела под ним. Рядом, скалясь, что-то обсуждали Колпак и Антипов. Рукопят упёрся лопатками в забор и, сложив руки на груди, наблюдал, как Сашка с Настей идут к нему. Портфель стоял у его ног на куче подгнивших листьев, вдоль забора этих куч было полно, по выходным их жгли.
Сашка встал перед Ручепятовым и заставил себя вспомнить тот день, когда вся эта кодла драпала — только пятки сверкали. «Мальчишки, — напомнил он себе, — просто мальчишки».
Но сейчас это были жестокие, обозлённые мальчишки, хотевшие отыграться за свой позор.
— О, и коза здесь, — ухмыльнулся Рукопят. — Душевно как, а. — Он повернулся к Сашке: — Ну чё, малёк, дала хоть?
— Верни портфель, — сказал Сашка.
Он только сейчас сообразил, что вышел на улицу без куртки. Было очень холодно, и ему приходилось изо всех сил сдерживаться, чтобы не задрожать. Чтобы не дрогнул голос. Это главное. Заметят слабину — раздавят, уничтожат.
Была слабая надежда на то, что вмешается кто-нибудь из учителей, но это вряд ли. Рукопят нарочно разыграл всё в дальнем конце двора, на переменке. Сейчас прозвенит звонок — и никого ты, Турухтун, не дождёшься. Зато Рукопят устроит на глазах всей школы «открытый урок» — чтобы другим неповадно было.
— Какой портфель, шпондрик? Этот? — Он ткнул его носком сапога. Портфель медленно завалился набок и упал, приоткрыв «рот», глядя тусклыми застёжками в мутное небо. — А при чём тут я? Мне он не нужен. Тебе нужен? — повернулся Рукопят к Антипову. Тот покачал головой, ухмыляясь, аж уши вздыбились. — А тебе? Тебе? — Циркуль и Колпак дружно подтвердили, что им тоже — нет.
— Видишь, — сказал Рукопят, — мы не претендуем. Забирай. Мы по средам ваще добрые — афигеть.
Это, конечно, была ловушка. Но выбора они ему не оставили.
Сашка шагнув вперёд и, стараясь не поворачиваться спиной к кодле, взялся за ручку портфеля. Поднял.
Портфель был по весу такой, как обычно. Неужели выбросили конспекты и натолкали грязи?..
Сашка закинул портфель за правое плечо и встал боком к Рукопяту. Настя была здесь, внимательно следила за всей четвёркой. Пятый, подумал Сашка, прошлый раз их ведь было пятеро. Потом вспомнил, что ходили слухи, будто Лобзика поймали в парке, когда вымогал у какой-то парочки деньги, и упекли на сколько-то суток.
Ну ладно, Лобзика нет — но подвох-то есть, должен быть. Неужели всё-таки загадили портфель?..
Он отошёл от кодлы, Настя с ним. Пройдя уже половину пути к крыльцу, Сашка не выдержал: снял портфель и открыл. Нет, всё на месте. Точнее, всё перемешалось, но это ерунда, видно же невооружённым взглядом, что ничего не украли и не подбросили. И в боковом кармане нет ни булыжника, ни дохлой жабы.