— Давай теперь играть в шашки! — Ей очень не хотелось снова оставаться одной, а занять гостя больше было нечем.
— Что ж, давай, раз тебе хочется… — протянул Тот как бы в нерешительности. — Только… знаешь что? Просто так играть неинтересно. Игра должна быть азартной, согласна?
«А то!» — хмыкнула Мария Даниловна.
Луна не могла принять решения:
— Но как же быть? Ведь у меня ничего нет, кроме света, которым я по ночам освещаю небо…
— Вот и хорошо, — быстро согласился бог мудрости, пока собеседница не передумала. — На него и будем играть. Не на весь свет, конечно, — это слишком много. Возьми от каждого дня всего лишь маленькую часть, сложи их вместе — это и будет ставкой…
— Но я не могу этого сделать! Я хранительница времени…
— Да не надо целого дня! — вкрадчиво убеждал Тот. — Убавь хоть по несколько минут — никто и не заметит…
Мария Даниловна попыталась подсчитать, что же получится, но не смогла вспомнить ни одного математического правила даже в пределах однозначных цифр.
«Вечно я калькулятор дома забываю!» — рассердилась она на себя.
— А впрочем, как хочешь, — холодно добавил Тот и сделал вид, что собирается уходить.
— Подожди! — испугалась Луна. — Я согласна… Только я убавлю очень маленький кусочек… Всего одну семьдесят вторую часть, — решительно добавила Луна, видимо более сильная в математике, нежели Мария Даниловна.
Тот кивнул в знак согласия, и они сели играть.
Пожилая женщина изо всех сил болела за Тота, хотевшего, как она поняла, помочь несчастной богине неба. Наивная Луна надеялась одержать верх над богом мудрости, но, как она ни старалась, исход был предопределен заранее. Получив огромное удовольствие от необычного турнира, болельщица радостно констатировала полный разгром хранительницы времени.
— Возьми свой выигрыш, — пробурчала Луна и смешала шашки на доске.
Монотонным голосом бог мудрости принялся подсчитывать, и простодушная Луна с ужасом услышала, что она, укоротив каждый из своих трехсот шестидесяти дней, проиграла целых пять суток! Поняв, что она наделала, Луна в отчаянии схватилась за голову — но было поздно.
Свой выигрыш Тот прибавил к солнечному году, и это были дни, на которые не распространялось проклятие Ра. Мудрый бог отправился сообщить новость несчастной Нут, но прежде следовало поставить об этом в известность верховного владыку.
«Не делай этого! — испугалась Мария Даниловна. — Что стоит ему проклясть и эти дополнительные дни, а заодно и тебя наказать за нахальную проделку!»
Но бог мудрости знал, что делал.
— Воздаю тебе хвалу, великий Ра! — вкрадчиво начал Тот и, как бы между делом, ненавязчиво рассказал о некотором изменении времени. Ра было осерчал и обрушился на Тота, грозя ему всеми мыслимыми и немыслимыми карами… Пожилая женщина в страхе отвернулась, испугавшись наказания и для себя — как молчаливой наблюдательницы.
— Славный и могучий Ра! — покорно склонив голову, произнес мудрый бог. — Ты вправе поступать по своему разумению… Но не станешь же ты проклинать то, что посвящено тебе! Эти новые дни — они в твою честь, о великий владыка!
Ра усмехнулся и, задобренный таким богатым подарком, простил Тоту его выходку.
Прямо на глазах Марии Даниловны время ускорило свой ход. Дни сменялись ночами, и тотчас же наступал новый день… Этот безумный круговорот продолжался до тех пор, пока не наступили новые, выигранные дни. В эти дни Нут произвела на свет детей.
Младенец, родившийся первым, заплакал так громко, что земля задрожала, а в небе вспыхнуло зарево. Наблюдательница почувствовала охвативший ее трепет. Все стихии, казалось, славили новорожденного.
«Осирис! Осирис! Будущий царь!» — звучало отовсюду. Это не понравилось Суховой. Она принялась вспоминать, где же совсем, казалось, недавно ей попадалось это имя, уже тогда как-то нехорошо отозвавшись в душе… В размышлениях она пропустила появление следующего ребенка, не вызвавшего, впрочем, величественных приветствий со стороны природных явлений.
Наступил третий день. В мир пришел третий младенец, и Мария Даниловна увидела, как землю охватили войны и стихийные бедствия. Цветущие города на глазах превращались в пустыню. Младенец обернул звериную морду и, казалось, со злобой взглянул на невидимую наблюдательницу своими красными глазами. «Сет… Великий бог разрушения!» — пронеслось где-то вдали…