Все приготовления к решающей схватке были закончены. Сухова видела, как Сет, убежав высоко в горы, отколол дубиной вершину скалы и вытесал из нее ладью, а сын Исиды построил себе ладью из кедрового дерева, обмазав его сверху гипсом. С виду его лодка ничем не отличалась от каменной.
«Молодец! — похвалила его Мария Даниловна. — Против этого подлого обманщика все средства хороши! Я лично считаю, что нельзя такой важный вопрос полагать на волю случая… Мало ли кто лучше лодкой управляет! К царским-то обязанностям это никакого отношения не имеет! А трон по праву принадлежит Гору! Этот красноглазый гад, покровитель гадов, обманом отнял его у его отца… Все в порядке, удачи тебе, малыш!»
…Соперники уселись, каждый в свою ладью, и по команде взмахнули веслами. Лодка Гора легко заскользила по воде, лодка же глупого Сета, едва отчалив от берега, с бульканьем ушла под воду.
Разъяренный Сет превратился в гиппопотама и бросился вдогонку за противником.
— Я убью тебя! — хрипел он. — Ты никогда не будешь царем!
В страхе замерла Исида, наблюдая с берега:
— Боги, помогите Гору! Этот коварный злодей убьет моего сына! Я же говорила — ему нельзя верить!
Боги переполошились, один только Гор сохранял невозмутимость. Не проявляя ни малейших признаков волнения, он ждал, когда Сет подплывет поближе, затем встал во весь рост, держа в руках гарпун.
Глаза гиппопотама округлились от ужаса.
— Спасите! — завизжал он. — Великий Ра! Спаси меня! Я признаю, что проиграл, и никогда больше не буду оспаривать у Гора власть!
Все в нетерпении замерли, ожидая решения верховного бога.
— Пощади его! — приказал Ра. — Ты царь Египта, Гор! Ликуйте и падите ниц перед вашим властелином!
Клокоча от досады, поверженный и униженный гиппопотам-Сет поспешил скрыться долой с насмешливых глаз…
«Обманули дурака на четыре кулака!» — ликовала Мария Даниловна, но тут же с удивлением обнаружила, что все перед ней изменилось. По небу величаво плыла ладья, вспенивая острым носом воду небесного океана. В шатре, на украшенном искусной резьбой золоченом троне, восседал Ра. У подножия трона, скрестив ноги, сидел бог мудрости, держа в руках развернутый папирусный свиток. Посреди ладьи, разливая вокруг себя сияние, лежало солнце.
Вся свита владыки была здесь — известные и неизвестные зрительнице боги почтительно замерли вокруг. Но как же была удивлена она, заметив ненавистного, побежденного, казалось бы, навсегда Сета, наравне с другими оберегающего солнце от таящихся на пути его следования опасностей!
Она бросила взор на землю — и увидела множество храмов и святилищ, украшенных символикой бога войны… Фараоны вступали на престол один за другим, и некоторые из них воздавали неимоверные почести злобному Сету…
«Какая несправедливость! — расстроилась пенсионерка Сухова. — Что же это они такие неразборчивые? Все равно кому поклоняться — лишь бы поклоняться? Или он их каким-то особенным могуществом наделяет?»
Повсюду раздавались торжественные гимны, славящие бога войны, пустыни и стихийных бедствий.
«Тьфу ты!» — плюнула в сердцах Мария Даниловна и открыла глаза. За окном стучал дождь, унылый серый свет скрытого за плотными облаками солнца тоскливо освещал комнату. «Что это там Ра на своей ладье, о чем думает? Светить, сиять надо! — покачала головой она и засмеялась: — Вот уже и поверила во всю эту чушь… Ну да ладно, хотя бы не остается такого гнетущего настроения, как после снов о метро… Интересно, но непонятно! Почему мне с таким постоянством снится эта странная тема… Ладно, метро — ведь езжу я в нем чуть ли не ежедневно… А! Наверное, я в детстве мифологией увлекалась? И теперь подсознание выталкивает информацию на поверхность? Да нет, что-то не припомню такого… До мифологии ли было? Война, голод… А может, еще вспомню что-нибудь, мало ли, все-таки разберусь, зачем это…» Она посмотрела на часы и, осененная блестящей, как ей показалось, идеей, подбежала к телефону.
Несколько раз, едва она набирала «восьмерку», линия была занята. Наконец раздался длинный гудок, Мария Даниловна радостно принялась крутить диск. Номер и код она знала наизусть — столько раз хотела позвонить, да все не могла собраться.
— Слушаю вас…
— Алло! — волнуясь, произнесла Сухова. — Это канал «Доброе утро»? «Сновости»?
— А пошла ты! — почему-то обиделись на том конце провода и повесили трубку.
Расстроившись таким неудачным началом дня, Мария Даниловна не стала перезванивать и невесело побрела обратно в комнату.