Глаза доктора Шарма расширились.
— Вы шутите! Единственная причина, по которой я нанял дизайнерскую компанию, чтобы не беспокоиться о таких вещах. Половина мебели уже заказана и оплачена. Покажи мне эти спецификации.
Оз вернул ему бумаги.
— Если вы уже заказали мебель, то можете оформить дизайн в соответствии с ней. Вместо того, чтобы использовать зеленый лайм на стенах и идти на поводу у модной тенденции, можно использовать прохладный серый цвет для стен и найти хорошие цветочные принты, которые заставят красный и оранжевый смотреться вместе совершенно иначе. Принты обычно достаточно дешевые, и если взять их в элегантные рамки, то вы без сомнения удивитесь, как это превратит помещение в удобное, но со вкусом декорированное пространство неподвластное времени. Можно даже обрамить несколько зеркал таким же образом и перемежать их, чтобы добавить больше света и сделать помещение визуально просторнее. Основная проблема с тем дизайном, за который вы заплатили, это то, что уже через год-два он будет выглядеть устаревшим. Он должен быть более долговечным, вне времени, если вы не хотите начинать собирать деньги для следующего ремонта уже сейчас.
Внимательно изучая контракт, доктор Шарма сосредоточено хмурился, а потом с надеждой посмотрел на Оза.
— Оз, я понимаю, что прошу слишком многого, но не мог бы ты нам помочь? Это может занять какое-то время, а я знаю, что ты здесь ненадолго и у тебя есть своя работа. Джейк рассказал мне о том, что ты занимаешься дизайном одежды. Мы не сможем заплатить много…
— О нет, вам не придется платить мне, — перебил его Оз. — Я…
Он резко запнулся, снова глянув на меня, а я тут же ощутил незнакомую боль внутри от осознания того, что он колеблется из-за меня. Я практически чувствовал, как он вибрирует от желания сказать «да».
Моя жизнь была бы намного проще, если бы он сказал «нет».
Мне нужно было, чтобы он сказал «нет».
Но когда Оз отвел взгляд и снова принялся нащупывать исчезнувшие волосы, вслух я негромко произнес совсем другое.
— Думаю, нам невероятно повезет, если ты поможешь, Оз.
Он удивленно посмотрел на меня, и я выдержал этот взгляд, чтобы попытаться донести до него то, что не мог сформулировать словами.
— Разумеется, если у тебя найдется для этого время.
Он долго и внимательно изучал меня. На его красивом лице отразилась целая гамма эмоций и чувств.
Неопределенность.
Нервозность.
Желание.
Последнее я понимал лучше всего. Дизайн был частью его самого, точно так же как медицина являлась частью меня. Но все остальные эмоции вызывал в нем я, и хотелось пнуть себя за то, как я с ним обошелся.
Я позволил своему одиночеству и страху довести меня до того, что превратился в человека, которого даже не узнавал больше. Прежний я ни за что не сорвался бы на ком-то так, как я позволил себе сорваться на Озе. Вся моя жизнь была посвящена тому, чтобы исцелять людей, а не причинять им боль.
Но именно это я и сделал с молодым человеком, который сейчас стоял передо мной. Я сделал ему больно.
А он этого не заслуживал.
Оз выдохнул.
— Если вы уверены, что хотите меня, — он адресовал свой вопрос доктору Шарма, но продолжал смотреть на меня.
Я едва расслышал, как Док рассыпается в благодарностях, потому что изо всех сил сдерживался, чтобы не ответить Озу то, что вертелось на кончике моего языка.
Да, я хочу тебя, Оз. И это просто огромная гребаная проблема.
Глава 5
Оз
Какого хрена только что произошло и кто, черт возьми, тот неуверенный в себе, сомневающийся во всем Оз, в которого я вдруг превратился в клинике? Я знал, что хорош в дизайне и цветовых схемах. Черт, да после всех этих лет в модельном бизнесе я стал донельзя продвинутым и в отношении контрактов тоже, — мне пришлось стать таким, после того, как мой первый, жадный до денег агент много лет обдирал меня как липку, когда я только пришел в модельную индустрию и делал в ней свои первые шаги. Но там, в больнице, я внезапно начал колебаться, сомневаться, и позволил со всем разбираться более компетентным людям… нет, позволил разбираться со всем Джейку. И это просто выжигало меня изнутри.
Когда я размышлял над тем, какой хотел бы видеть свою жизнь, то вариант отсиживаться в стороне никогда не вписывался в эти представления.
Зато вот мрачный и задумчивый мужчина вписывался в них еще как. Предпочтительно с дневной щетиной, печальными серыми глазами и многообещающей выпуклостью в джинсах.