«Поистине бренное место!» — рассказывали работники таверны, в которой меня временно «прописали», и полностью перекрывали доступ к выходу на улицу для моей персоны. Меня не выпускали даже с благими намерениями помочь в выгрузке доставленных товаров! Лишь громко хлопали дверью перед носом с неизвестными «кодовыми» словами, что потом током било, стоило за ручку взяться! Но это ещё что… Я теперь ещё и «будущий-бывший» архитектор-дизайнер в должности глав. уборщицы. Некий сарказм судьбы, ей-богу!
Каждое утро, просыпаясь в воинственном настрое, моё самочувствие усиленно скатывали под плинтус со словами: «Эй, шалава, унитаз почисть!». И только стоило зайти в сию обитель «облегчения», как полуночные уговоры с самой собой, мол, всё пройдёт… просили выхода наружу! Нет, я не преувеличиваю, просто кто-то очень много «откладывает»! Вот, и как после таких унижений быть благодарной? Хотя, я до сих пор жива и в малой степени ценю этот подарок.
Мне были выданы иссиня-чёрные штаны и кофта, что дополняли белый воротник с манжетами на руках и ногах. Вместо белья — старые, затёртые до дыр с пожелтевшими разводами лоскуты ткани. Правда, пахло от них более чем убедительно приятно, потому я их всё же надела. Потрёпанные сандалии с двумя блестящими бубнами. Чёрный парик, чтобы прикрыть стальной отблеск белых волос, и тёмные гловелетты, закрывающие серебряное кольцо. Последние два предмета мне настоятельно рекомендовали не снимать и не допускать даже мысли об этом. Причину не озвучили, но у меня самой были кое-какие предположения, поэтому я не задавала лишних вопросов, относительно смиренно выполняя порученную работу.
Но сегодня определённо что-то пошло не так, начиная с позднего пробуждения, которое произошло при довольно странных обстоятельствах. Прежде я не задавалась вопросом, как мне спится: просто устало заваливалась на консервы, укрытые тонким слоем серого тряпья, и дрыхла до предрассветного звона колоколов. Но не сегодня, когда обнаружила постороннего…
Где-то на стыке темноты и яви я вполне осознанного отгоняла допёкший нервы «будильник», пока ноющее тело обездвижено лежало, ни разу не сменив своей позы за время сна. Лишь спустя пару часов ощутила бегающие мурашки по спине. Сосредоточилась на месте их образования — лопатки, что было довольно-таки подозрительно. Попробовала пошевелить плечами, но ощущение, будто меня что-то прожигает насквозь, не покидало. И тогда, не выдержав неизвестной причины пытки, я обернулась назад — пара светящихся глаз. Сколько было ору! Моего. А ведь я постаралась на славу! Сверху послышался характерный звон битой горы посуды. Кажется, кто-то на кухне от неожиданности уронил.
Как оказалось, меня посетила всего-навсего моя «работодательница», которой я задолжала неизвестную сумму долга. Молли долго смотрела на меня в упор задумчивым взглядом. Без какого-либо недовольства, возмущения или же гнева — как бывало раньше. А этот факт очень настораживал, заставляя держать уши в остро. Я тоже молчала в ответ, ожидая очередные упрёки в свой адрес. Однако их так и не последовало — хозяйка просто развернулась и покинула тёмное помещение.
Только выбравшись из своей укромной каморки, меня озадачили «повышением» в карьерной лестнице — теперь в мои обязанности, помимо всего прочего, входило обслуживание посетителей.
«Если так продолжиться и дальше, то вскоре я покину это затхлое место!», — подумалось мне, а губы расплылись в мечтательной улыбке. Однако это было самое начало полотна невезения…
Мне водрузили поднос с какой-то несъедобной похлёбкой и грубо послали в зал, где уже довольно долго ожидал клиент. Взбешённый клиент. Вот, подста-ава!
— Сколько можно ждать? Вы на время смотрели?! — брызнул слюной сухой старикашка с забавной шляпой из куриных перьев.
«Ага. Три раза», — я на минуту зажмурилась, чтобы не высказаться прямо в лоб радушному гостю.
Молча поставила кушанье на стол, убирая поднос за спину. Улыбаться не стала, чтобы не обострять ситуацию нервным оскалом. А ведь такие случаи имелись в моей постылой биографии. И даже не пара-тройка…
— Да вы знаете, кто я такой?! — продолжал брюзжать мужчина.
— Фермер с курятника… — ляпнула, не подумав.
Ой, кажется, снова вслух!
Прикусила язык от испуга его разъярённых глаз, что пылали взрывоопасным негодованием, и поспешила ретироваться. Но стоило развернуться, как меня за руку вернули обратно.
— Дрянная девчонка! — очередная слюна в лицо, от чего я брезгливо скривилась.