Кристиан протяжно вздохнул, а я вновь потянулась к хрустальной ножке, чтобы выпить.
— Может, выслушаешь меня наконец?
Взяла недолгую паузу, опустошив бокал, после чего честно ответила:
— Не обещаю, но попробую.
— Изначально называемые тобой «фантомные боли» были результатом моего вмешательства в твою душу, на которой я всего лишь активировал проклятую метку. Что касается дискомфорта, который преследовал тебя, — это были меры предосторожности. — И только я хотела вставить свои пять копеек, как следующее заявление враз отбило желание: — Пожалуй, Виктор, которого ты повстречала во время его потрошения очередного Проклятого, — достаточно весомый аргумент.
Я даже интересоваться не стала, откуда такая проинформированность, вновь в красках представляя весь ужас того животрепещущего дня. Теперь даже съеденное мясо настойчиво просилось наружу, из-за чего пришлось немедленно договариваться с организмом, чтобы успокоить его. Когда страх отступил, неспешно приоткрыла глаза и тут же столкнулась с тёмным, затягивающим взглядом.
— Видишь ли, Виктор сказал тогда правду. Ты — не Проклятая, но ещё и не ищейка. Ты — нечто застрявшее на тонкой грани. То, что случилось с тобой, я не могу объяснить ни одним мировым законом. Только, если это не очередная шутка богов…
— Почему тогда, в таверне, ты назвал меня «проклятой»? Очередные меры предосторожности?
Видимо, для Кристиана откровения были редкими участникоми жизни, поэтому, снова глубоко вздохнув, он нехотя продолжил:
— Можешь не верить, но я сам пребывал в смятении… Какая-то душа отняла у меня то, что было смыслом жизни, а затем и всё остальное. Единственное, что я мог в сложившейся ситуации, — взять тебя под свой контроль, дабы присматривать и направлять в нужное русло…
Я понимала, что наказание последует не только мне одной, но его оправдания были смешны и до противного обидны.
— Откушенный нос — часть «присмотра»? — иронично усмехнулась.
Очередной протяжный вздох с прикрытыми глазами. Не моя вина, что меня так поздно просветили.
— Если Перо выбрало тебя своим владельцем, то оно само откликнется на твой зов. Моя помощь была бессмысленной тратой времени, — убеждённо заверил Кристиан.
— А если бы меня таки убили? Или нет. Наверное, правильней: «Раз жива — и слава богу!». Верно?
— Не извращай сказанное…
— Я не извращаю, а говорю тебе прямым текстом. Крис, ты безукоризненный трус, для которого совершить ошибку всё равно, что выстрел в голову! Ты просто используешь меня, пока не пробьют часы и не настанет этот ваш чёртов Суд! — Теперь больше не сдерживала себя и орала от души.
— Успокойся и услышь меня наконец. Если тебя и использовали, то лишь во благо тебе самой. Не ищи подоплеки во всём. И с «безукоризненным трусом» я категорично не согласен.
— Пф, конечно! Пока носом не ткнёшь, само не…
— Александра. — В глазах Кристиана угрожающе колыхнулись языки пламени. Пришлось внять его просьбе и заткнуться. Несмотря на его немощное состояние тела, он умел производить впечатление опасности. — Поверь, я не меньше сожалею, что именно с тобой это произошло, и тебе…
Но тут он резко замолчал и поднялся из-за стола, случайно опрокидывая стул на пол. Руки его, сжатые в кулаки до белых костяшек, мелко тряслись, пока в тёмных глазах тускло мерцали блики светлячков. Если присмотреться внимательней, можно заметить, как всё тело мужчины чуть пошатывалось, но не из-за выпитого вина.
Выдержав мой взгляд с минуту, Кристиан упёрся в край стола и снова сдержанно вздохнул.
— Ты права. Пятна на твоём лице ни что иное, как обращение. — На меня посмотрели исподлобья, а я про себя отметила, что его лицо теперь едва посинело. — Я никогда прежде не видел этот процесс воочию. Мне о нём однажды рассказывала Силис. И теперь… это произошло с тобой.