Часть 15. Разбитая надежда
Тело налилось неподъёмным свинцом. Веки услужливо отказывались впускать жестокую реальность. Поблизости робко скреблись чьи-то когти, заставляя мышцы невольно сокращаться с каждым тонким скрежетом. На лицо ронялись тёплые капли, чуть обжигая будто потрескавшуюся кожу. Не покидало острое желание выпить глоток прохладной воды, но я не могла даже сглотнуть из-за сухости в горле.
Когда темнота стала непереносимым испытанием, силой воли заставила веки разомкнуться. Как ни странно, в глаза по обычаю не ударил яркий свет, а напротив — они погрузились в другой мрак. Мрак живой действительности.
Зрение решительно отказывалось фокусироваться, размывая и так еле различимые тени. Единственное, что было ясно для меня: тело определённо пребывало в вертикальном положении. А вот благодаря кому или… чему — предстояло разобраться.
Попытка расширить обзор не увенчалась успехом: обнаружилось, что шея затекла от неудобного положения, стоило только попробовать повернуть голову в сторону. Однако мне и это не удалось. Тело совершенно не поддавалось контролю, не говоря уже о том, что я его с трудом могла ощущать при себе. Создавалось впечатление, будто мою душу поместили в чужую оболочку, которая в нетерпении отторгала «инородное тело»…
Не успела проморгать мешающую фокусировке пелену, как у самого носа на меня вперились два белёсых глаза. Зрение тут же обрело резкость, а душа чуть не ухнула в пятки.
Тёмно-серая субстанция пристально рассматривала меня в опасной близости, то и дело протягивая свои острые, длиннющие когти к лицу. Особенно её привлекали белые волосы, которые поочерёдно накручивали на каждый костлявый палец.
«Чёрт», — первое, что пришло на ум.
По мере заинтересованности игрой в рассматривание, у сизой дымки начали прорисовываться загнутые назад внушительных размеров рога, которые доходили чуть ли не до белоснежных копыт чудовища.
— К-ку-ушать!
— Сла-адо-ость!
— Вку-усно… — ворвался в голову хор диссонирующих голосов.
Сбоку мелькнуло что-то светлое. Скосила взгляд и тут же пожалела — очередная дымка, из-за которой выбирались посторонние конечности.
Напуганная до смерти хотела было завопить во всю глотку, чтобы хоть как-то выпустить зашкаливающий адреналин наружу, но пересохшие губы так и остались неподвижны. Мысли лихорадочно бились в голове, крича о помощи, пока я растерянной, загнанной в чужое логово жертвой переводила взгляд с одного чёрта на другого. А в том, что эти существа были таковыми — не сомневалась.
Кажется, Кристиан был прав, когда подкалывал меня при частом упоминании в речи