Дуся расправляет крылья
I. Festina lente
*Поспешай медленно
Этим вечером я неслась домой на всех парах; быстрее, чем молодой кобель на случку. Ферма «Козлицын и мать», где я упахивалась дояркой, была не шибко далеко от нашего дома, обычно дорога на велике занимала чуть больше получаса. Сегодня же я вполне прошла бы отбор в олимпийскую сборную — домчалась за пятнадцать минут. Кинула своего железного коня прямо у калитки и понеслась, перепрыгивая, что твоя кенгуру, пустые уже грядки, к заветному домику. «Ду-ся! Ду-ся! — скандировала я себе, как болельщица на марафоне, — почти финиш!»
С силой толкнула вечно заедающую дверцу и сразу стала судорожно расстёгивать пуговицы штанов. Мешался дурацкий халатик, ношение которого требовала хозяйка фермы, та самая «мать». Ага, чтоб все, как на картинке рекламной смотрелось. А то, что сапоги рыбацкие нужны, так хреново Федька навоз убирает — это фигня.
Я так торопилась, что куртку напялила прямо на халат. Вот зря столько чаю выдула, честное слово, зря! Знала же, что сортир для работников опять поломался. А как устоять, когда баба Варя на всех пряников мятных на халяву притащила. Ох, люблю я их, а домой специально не покупаю. Я ж на диете. Чтоб к Новому году в платье зеленое блестючее влезть. Нинка, подружка моя, училка в нашей школе, вычитала, что надо в зеленом и переливающимся год встречать, тогда все желания, что под куранты загадаешь, сбудутся. А у меня желаний — хоть жопой жуй. Еще и трусы красные в белый горошек надо, но это не беда, новые к декабрю закажу. Но платье покупать — жаба душит, громадная такая жаба, с небоскреб. У меня это почти новое, один раз всего и надела, лет пять назад, когда мы в город ездили на юбилей деверя в ресторане.
Эти мысли вихрем пронеслись в моей голове, когда я, наконец, разоблачилась и уселась на шаткую сидушку. Матерно высказалась о муже. Петька мой — тот еще Карлсон, если надо что-то починить, у него сразу лапки. Котик, мать его Зоя Петровна. А вот когда я по его жопе тапкой луплю, как шкодливую животину, супружник возмущается и о правах человека верещит. Да по-хорошему полностью все отхожее место переделывать надо. В стенах щели, ветер воет, жопа мерзнет. Пол ходуном ходит, стекло в окошке бренчит. В общем, не сортир, а графские развалины.
Каждый раз, прибежав по нужде, я убеждаюсь, что муж у меня идиот. На дверце этот умник повесил зеркало в полный рост. Кто-то рассказал ему, что нельзя зеркала выбрасывать, дурная примета, мол. Ну, Петюнчик и поверил, Он много во что верит, ту же «битву экстрасенсов» смотрит и не сомневается, что все там на самом деле и происходит. Ага, как полвека мужику стукнуло, его мозги на пенсию и ушли. И начхать им на президентский указ о повышении пенсионного возраста.
И вот заседаешь на троне да любуешься красотой неземной в спущенных штанах. Я глянула, горько вздохнула. Настроение испортилось: зря я жрала пряники, вон какое пузо… ущипнула себя за складку, хлюпнула носом. Не влезть мне в платьишко! Если только вовсе перестать есть до Нового года. Но так и скопытиться можно. А мне вроде как рано, всего сорок пять в сентябре отметила. Ягодка опять! Живи и радуйся! Даже на ферме тетки завидуют, как споро я с коровами расправляюсь, не все тридцатилетние так успевают. А я ж умная, знаю подход к скотине. Потому и ни с хозяйкой, ни со свекровью не ссорюсь, обе те еще козы.
Бросила я это гиблое дело — тело свое разглядывать, лучше на голову посмотрю. Вот это повод для радости: на днях подстриглась и покрасилась удачно. Рыжевато-каштановое каре мне очень шло, выглядела я лет на пять моложе истинного возраста. Даже Катька-напарница никакой гадости придумать не смогла, когда первый раз новую прическу увидела. Долго пыжилась, прям покраснела. Я аж испугалась, что гипертонический криз словит. Не, пронесло, выжила, только про цену спросила и телефончик мастера. Я вредничать не стала, все честно назвала. Катьке все равно ничего не светит: где она свободные деньги возьмет, когда у нее семеро по лавкам?
По дощатой стенке ветки стучат, по крыше дождина лупит. А я сижу, размышляю, как феникс, из пепла снова возрождаюсь. Сейчас до дома дойду, переоденусь, завалюсь на диван с книжечкой. Светлана Звезданутая свеженький роман выпустила, про попаданку в мир, где тетки правят, а мужики им деньги носят да по гаремам живут. Ох, люблю я восточные страсти. Жаль, потом к Петьке под бок ложиться, он весь мой эротический настрой своим брюхом убьет. Откормила муженька, как того порося. Не тянет теперь на молодого качка, как их Звезданутая описывает. Эх, жизнь моя жестянка.
Я уже думала вставать со своего деревянного трона, как подозрительный хруст откуда-то снизу заставил застыть гипсовой статуей, что хозяйка фермы с первых больших барышей перед домом своим водрузила. Мол, усадьба у нее теперь будет. Как у помещиков.