Подруга была великолепна: высокая, стройная эффектная брюнетка с ярко накрашенными губами. Тон помады один в один как тот, что болтался у меня в косметичке, только вот ей действительно шло.
А Олег такое считал вызывающим.
В нарочито сексуальной одежде и на шпильках.
Олег называл подобную обувь непрактичной.
Носилась по конференциям, могла в любой момент сорваться в новый город и отключить телефон, не умела готовить.
Олег убеждал, что женщина должна поддерживать быт и окружать свою семью заботой.
Сколько нового я узнала сегодня о своем муже, но как жаль, что все это мне было уже неинтересно.
- Яна, я, - Анфиса первая не выдержала напряжения между нами. Она так трогательно жалась к двери, что будь я фотографом, сделала бы снимок. Очень красивая, утонченная, экстравагантная женщина, с которой отныне спал мой муж. И даже трудно его в этом винить.
Я ощутила, как нервы натянулись внутри меня, готовые лопнуть от любого попавшего в цель слова. Все было понятно и так, некоторые вещи слишком очевидны, чтобы говорить о них вслух.
Мне не просто изменяли, мне изменяли с самим совершенством, женщиной, настолько лучше меня, что нас можно было считать существами разных видов. Эта боль обжигала легкие: он сравнивал и каждый раз злился, просто потому что я не такая.
Ущербная. Неправильная, некрасивая и к тому же дура. Разве умная сможет так долго носить очки и не замечать свои ветвистые рога на макушке?!
Из истории как-то неожиданно выпал Олег, оставив нас с подругой наедине. Она сделала шаг в мою сторону, и этого хватило, чтобы в комнате повеяло сладостью ее парфюма. Запах, который я возненавижу на всю свою жизнь.
- У тебя мог быть любой мужчина, но ты выбрала этого, - будничным тоном заметила я и отошла в сторону, чтобы не стоять с ней в одной плоскости. Под ноги снова попался злосчастный корсет, Анфиса кажется заказывала белье по своим меркам. Я подняла с пола кружево, стараясь не представлять, как выглядела в нем моя подруга. Нет, хуже, как смотрел мой муж, каждый раз когда она раздевалась для него. С обожанием? Восторгом? Похотью? И где-то в глубине глаз такое же болезненное сочувствие, потому что сразу после придется тащиться домой, к сопливым детям и жене мегере как из анекдота.
- Красивая штучка, - мой голос зазвучал тверже, - Фис, не дашь контакты ателье? Уверена, на такое белье можно подцепить мужика, а мне теперь нужно заботиться, куда себя пристроить. Пойду по твоим стопам так сказать.
- Ян, - в ее голосе звучало раскаяние, и это могло бы меня тронуть, вот только…нет. Не получалось.
Потому что в этот момент я наконец увидела вазу с букетом алых роз и лентой в тон. Такие цветы дарят престарелым примам в театре, иногда любовницам и никогда женам.
- Олег, милый, у тебя там что, скидка? Два букета по цене одного?
- Яна, - он нехотя поморщился, - пожалуйста, давай без истерики.
- Олег, - в тон ему ответила я, - пожалуйста, иди-ка ты на хер.
Лицо мужа на секунду изменилось, губы дрогнули и сжались плотнее, чтобы не показывать потерю контроля над ситуацией. Такого раньше не было. Олег с удивлением смотрел на меня, разве что не тер глаза рукой, чтобы улучшить линзу: он просто купил куклу в детском магазине, а игрушка оказалась говорящей! Невероятное чудо!
- Яна, ты не понимаешь, - Анфиса тихо вышла из своего угла, - вы друг другу совершенно не подходили, ты его подавляла, обрезала его крылья. Он Достоевский, и нуждался в Гамлете, такой как я.
- Правда? А выглядит все так, что он мудак, а ты шлюха, но я просто в этой твоей соционике не очень разбираюсь.
- Яна! – ну вот, в голосе Олега привычно прорезались ноты недовольного хозяина, указывающие, что собачка снова забыла держать поводок в зубах. Он встал с места и навис надо мной.
- Олег, где Варя? – спокойно спросила, глядя в его серые, как осеннее небо, глаза.
Этот вопрос резко пордезал мужу крылья, он плюхнулся обратно на кровать и обмяк:
- С ней все хорошо, Ян, она с мамой, - теперь на пса походил он.
- Серьезно? Ты даже не знаешь, у тебя разрядился телефон, - Олег вздрогнул и посмотрел в сторону оставленного на стуле дипломата, а я продолжила, - хотя знаешь, в одном ты прав, с Варей действительно все хорошо, и она действительно с мамой. Со мной, Олег. Ты такой дальновидный, заранее подготовил детей к своему отсутствию, чтобы они даже не поняли, что тебя больше нет.