— Как что? — трагически округлила я глаза, надеясь, что не переборщу, и из орбит они не вывалятся, — всякое… Ой…
Так, тут бы покраснеть, но этого по заказу все еще не получалось делать…
Саня раздраженно дернул углом рта, не отрываясь от смартфона:
— Не стоит переживать… Вам, — он выделил это слово, — совершенно нечего опасаться.
— Рядом с вами? — пролепетала я, изображая благодарность и ужас одновременно.
— В принципе, — отрезал он, отвернувшись и опять прикладывая телефон к уху, — Гном, а че происходит?
В трубке Гном весело что-то ответил, Саня молча отрубил связь. Постоял, разглядывая себя в зеркало и уже не обращая внимания на мою незначительную фигуру, съежившуюся в самом дальнем от него углу.
А через мгновение лифт дернулся и пополз вниз.
Я не сумела сдержать вздох облегчения.
А Саня, развернувшись ко мне, опять пристально уставился в лицо. Да Боже ж мой! Ну что тебе надо еще? Я — не Лика! Выяснили уже!
— А сколько вам лет, Алиса?
— Двадцать один… — пискнула я, краснея и невероятно удивляясь этому обстоятельству. Получилось, надо же!
— Двадцать один… Только институт закончили?
— Еще учусь…
Лифт остановился, двери раскрылись, и я рванула прочь с такой скоростью, что сама себе поразилась. И Саню, судя по всему, тоже поразила.
По крайней мере, он только и успел сказать вслед:
— До свидания…
Я не ответила, спешно унося свою задницу от чуть было не случившегося провала.
Бежала я, ощущая заполошно стучащее сердце где-то в животе и не имея сил вдохнуть хотя бы глоток воздуха.
Мне удалось вырваться! Боже мой!
Удивительное рядом!
Но вот что теперь делать-то?
Глава 3
Глава 3
До конца рабочего для я сидела, словно под задницей плитка включенная фигачила. Не могла ничего сообразить, таращилась слепыми глазами в экран, абсолютно не понимая, что от меня требуется, и вздрагивала на каждый хлопок двери кабинета.
Конечно, можно было бы вообще с обеда не возвращаться и, клянусь, очень мне хотелось именно так поступить, прямо пересилила себя в итоге!
Да и то лишь потому, что мое исчезновение могло показаться странным.
Логика-то никуда не делась: сначала Саня узнает меня, потом я вру, что это не я, а когда он решает проверить, а он точно решит проверить, тут к гадалке не ходи, не такой он человек, чтоб просто все отпустить. Раз имя до сих пор помнит, значит и все остальное помнит. Значит, искали они меня. Но, судя по тому, что называл Ликой, не выяснили, что я не дочь Ковра… Или выяснили, и называл так, потому что другого имени не знал? Загадка…
Но в любом случае, мое исчезновение явно насторожило бы, заставило копаться в липовой биографии, и, чем черт не шутит, вывело бы к лазейке в программе, при помощи которой я и смогла беспрепятственно устроиться на эту работу.
И дальше можно мотать и мотать ниточку… Нет уж.
Я перекусила пиццей, совершенно не ощущая ее вкуса, словно бумагу сжевала, ей-богу, и приняла решение вернуться и вести себя, как ни в чем не бывало. До окончательного выяснения ситуации. В конце концов, свалить я всегда смогу… Для экстренного выхода у меня имелись пути.
Но пока что рановато.
Принятое решение не успокоило, конечно, потому я и ерзала на стуле, словно лягушка-попрыгушка.
Но ничего не происходило, никого постороннего не наблюдалось в нашем маленьком аналитическом болоте, и ровно в шесть я с огромной радостью снялась с насиженного места и полетела домой.
Причем, домой не к себе, где ждали Варька с Ксюшкой, а в специально для этого задания найденную однушку на краю Вселенной, то есть в Бунинскую Аллею.
Хотя, от Варшавской до Бунинской Аллеи не особо далеко, но вот до моего реального жилья, на Филевском парке, прыгать и прыгать…
Но деваться некуда, правила безопасности написаны кровью придурков, считающих себя умнее всех остальных, а потому я даже не думала ими пренебрегать.
В квартире полила цветочки, помаячила на балконе в цветном бабкином халате, потом переоделась в унисекс, напялила на голову кепку и очки и рванула домой.
С оглядкой, естественно, через соседний подъезд по всегда открытому чердаку.
На чердаке жил бомж дядя Вася, тихий алкоголик и бывший профессор филологии. Интересный персонаж, он у выхода на крышу выращивал зеленый лук из луковиц и продавал его потом на местном рынке.
К моим появлениям на своей территории дядя Вася относился философски, похоже, искренне считая меня алкогольным глюком. Мы с ним никогда не разговаривали, но кивали друг другу вполне дружелюбно.