— Уж я сам выведу заключение, не беспокойтесь…
— И откровенно произнесете свой приговор?
— Еще бы!..
— Ну, начинаю… Детство оставим в стороне… И неинтересно и долго. Замечу только, что моя героиня выросла в роскоши. Институт тоже в сторону. Начнем с того времени, когда нашей героине минуло восемнадцать лет, она выезжала и влюбилась в одного молодого человека. Он был юный, увлекающийся, порывистый. Он был недурен, богат надеждами и беден. Она тоже была бедна… Состояние после отца расстроилось. Они дали друг другу слово в вечной любви, а через несколько месяцев она уже венчалась с одним богатым чиновным стариком. Он был сдержан, очень умен и не говорил о любви. Ему нужна была жена…
— И она сознательно пошла замуж?
— Сознательно или нет, а пошла и даже очень была рада… подите! Она, моя героиня, любила роскошь, любила блеск, а это все было. Тогда как у молодого человека… одни надежды. Вдобавок…
— Просьбы матери?
— Отчасти… Но только отчасти. Не воображайте самоотвержения… вообще раздирающих сцен… Ничего этого не было. Мать взглянула на вопрос практически и рассказала все шансы… Она выслушала и не мешала устройству свадьбы…
— А после?..
— Вы ждете драмы?.. — усмехнулась Нина Сергеевна. — Никакой драмы не случилось. Муж был, как я вам сказала, умен, внимателен и понимал людей… Он умел скрывать свою ревность — а он был очень ревнив! — и никогда не говорил ей о любви. Во-первых, он был всегда занят, а во-вторых, понимал, что она его не любила и не могла любить! Он не стеснял ее свободы; она выезжала, кокетничала, за ней много ухаживали, она была недурна…
— Что так скромно?.. Она была красавица! — воскликнул Николай.
— Допустим! — улыбнулась Нина. — Жизнь проходила, как обыкновенно проходит жизнь светской женщины… весело и пусто. Она не имела времени скучать, хоть изредка хандрила и была верной женой.
— А что же случилось с рыцарем? И его клятва оказалась пустым словом?
— О нет. Он, бедный…
— Застрелился?
— Вы угадали… Верно, слышали об этой истории? — тихо проговорила Нина.
— Слышал! Что же она?
— Пожалела.
— И только?
— А что же больше? Не в монастырь же идти! Муж догадался свезти ее за границу. Они пробыли полгода и вернулись. Между тем светская жизнь начинала надоедать моей героине. Люди казались скучными, все эти ухаживания — однообразными. Она стала читать, сперва от скуки, а там увлеклась. Стала больше хандрить. Попробовала было заняться филантропией, но скучно стало. В один прекрасный день умер муж, и она осталась вдовой с состоянием. Сперва она обрадовалась — она не жалела о муже! — но скоро опять стала скучать. Одно время ей даже пришла сумасбродная мысль сделаться доктором, но вскоре и эта мысль показалась ей нелепой. К чему? Для чего? Разве ей нужно доставать средства? О, в это время разные сумасбродные мысли лезли в голову. Она старалась рассеяться, рисовала, читала, пробовала слушать лекции Присухина и Горлицына, — они сейчас же руку и сердце. Тоска…
— Итак, ваша героиня никого не любила?
— Так… один обман… а, впрочем, история не кончена…
— Начинается только?
— Случайно она встретилась с человеком, непохожим на тех, кого она встречала, ее заинтересовал этот человек… и…
— Она стала делать опыты?
— Сперва, а потом…
— Полюбила?
— Вроде этого. Если хотите, полюбила даже!
— Чем же этот замечательный человек увлек вашу героиню?
— Всем: энергией, умом, характером, отсутствием фразы. Все в нем было непохоже на то, что она встречала в других. Случайно она еще узнала его прежнюю историю, и он заинтересовал мою скучающую женщину. Она попробовала его изучить, а потом незаметно увлеклась, тем более что он не обращал на нее вначале ни малейшего внимания. Все поклонялись, а он хоть бы какое внимание. Это ее взорвало, — она тоже, как вы, самолюбива! Она познакомилась с ним ближе, стала слушать его. Так было страшно, ново и заманчиво. Он все искал бурь, и вся жизнь его была — буря. Она увлеклась, а он принял это как нечто должное, даже и не удивился. Натура деспотическая, упрямая, без уступок. Моя героиня было подумала: вот оно настоящее… вот око счастье. В ней вспыхнула страсть. Вначале тревоги, беспокойства, ожидания… было жутко и весело, а после, когда они ближе узнали друг друга, когда он поставил вопрос прямо, она испугалась и его и бурной жизни. И вот, в один прекрасный день, после многих дней, когда чувствуется, что приближается начало конца, они решили, что довольно… и… разошлись.
— Нашла коса на камень? Сошлись две беспокойные натуры?
— Сошлись, приняли порыв страсти за любовь, обманулись и разошлись!
— И конец?
— Конец. Между ними большая разница. Он ищет борьбы, а она ее боится. Она слишком избалованная женщина.
— И не расстанется с таким уютным гнездышком, как, например, ваше?
— Да и к чему? Здесь так тепло, уютно, не правда ли? А там… Бог знает что там!
— И он, в свою очередь, сюда не придет!
— Еще бы! Да и здесь он будет не на месте, так же, как я там! — заметила Нина, смеясь. — Ведь было бы смешно, если бы я, например, вот этими самыми руками стала готовить кушанье. Зачем я буду это делать и портить руки! Глупо и скучно! — усмехнулась Нина Сергеевна. — Вот вам и история. Вы ждали большего? Не правда ли?
— И этого довольно. Благодарю вас!..
— А приговор?
— Самый строгий! — улыбнулся Николай.
— Какой же?
— Выйти замуж за господина Присухина!
— За Присухина? — воскликнула Нина и рассмеялась. — Вы придумали моей героине действительно ужасный приговор!
— Впрочем, я милостивый судья и, пожалуй, дам снисхождение! Она и так довольно наказана.
— Вы думаете? — промолвила Нина, осторожно макая сухарик в чашку.
— Еще бы! Ведь не удалось приручить рыцаря? Всех приручала, а вот наконец нашелся таинственный рыцарь без страха и упрека, из-за которого наша гордая красавица, пожалуй, не раз омочила слезами свои насмешливые глазки. Вам этих подробностей героиня не сообщала, Нина Сергеевна? — говорил, посмеиваясь, Николай, любуясь в то же время ослепительной красотой Нины. — Она не говорила вам? Были слезы? А тайные свидания при лунном свете бывали, где-нибудь в беседке?