В центре комнаты, стоял круглый столик, за которым сидел мальчик семнадцати лет, одетый в майку розового цвета с нелепым принтом и разводами засохшей крови. Ноги, время от времени пинающие под столом мяукающий комок шерсти, были обтянуты рваными джинсами, по неосторожности прожжённые в двух местах. Сгорбившись над столом, он тушил сигареты о правое запястье, время от времени мотая головой, чтобы смахнуть сальную чёлку светло-русого цвета, что падала на верхнюю часть лица.
Сквозь пыльные стёкла очков красные от недосыпа глаза смотрели, как дешёвые сигареты одна за другой прожигают кожу насквозь. Рука дрожала, зубы, закованные в брекеты, скрипели, но мальчик снова и снова повторял экзекуцию.
От него воняло. Майка, джинсы и даже волосы — всё насквозь пропиталось смесью ароматов табака, жира и засохшей крови. Зачем мыться и стирать вещи, если ты уже неделю не выходишь из дома?
Константин
Вдруг дверь, ведущая в общий коридор, самопроизвольно открылась. Спустя секунду, в квартиру ввалилась двоюродная сестра его матери. Опустив изуродованную руку, Костя наблюдал, как, пройдя до середины комнаты на сломанных ногах, Вера остановилась, качаясь, словно узник Бухенвальда на ветру. Глядя на неё, чёрный кот, осторожно вылезал из под стола. Дверь, всё так же движимая чей-то волей, захлопнулась, и Вера, согнувшись пополам, извергла наружу содержимое желудка, заставив Барсика в ужасе забиться под диван. Когда поток нечистот иссяк, она вытерла губы рукавом кофты и тут же рухнула на пол, словно мешок с картошкой. Электрические сигналы, бегающие молниями от нейрона к нейрону, наконец погасли.
— С возвращением, — протянул юноша, отходя от стола.
Дерьмо случается. За последние двадцать лет Вера умирала в девятый раз. Находясь в забвении, она усвоила, что не стоит придавать каким бы то ни было вещам слишком многого значения. Когда твоё выпотрошенное тело валяется в луже собственной крови, ожидая момента воскрешения, привыкаешь смотреть на всё с цинизмом и отстранённостью. Даже потеряв почти всю кровь и большинство жизненно важных органов, Вера могла оставаться на ногах ещё какое-то время, пока мозг окончательно не разложится на плесень и липовый мёд. В моменты смерти, сознание будто сворачивалось, покорно ожидая, когда электрические импульсы в голове загорятся вновь. Иногда для этого требовалась пара минут, иногда — пара дней. Как только структура тела восстанавливалась до необходимого минимума, девушка возвращалась в сознание. Никакой комы, никакого сна, — мозг всегда находился в состоянии стресса, что к девятнадцати годам привело девушку к депрессии и стойкой алкогольной зависимости. Да, дерьмо случается, но, в случае с Верой, оно продолжает случаться и после смерти.
Перешагнув через тело, тонущее в рвотных массах, Костя упал на диван. Состояние тёти его не удивило. Два года назад, когда он только начинал с ней жить, его разбудил грохот падающего стула, который девушка опрокинула, пересекая комнату в темноте. Выйдя из спальни, мальчик щёлкнул выключателем и вскрикнул от ужаса: нижняя челюсть девушки была выдернута, язык, выглядящий теперь неестественно длинным, трепыхался с противным хлюпаньем, а одна из рук вообще отсутствовала ниже локтевого сустава.
— Господи, — выкрикнул племянник, убегая обратно в комнату, — я сейчас позвоню в скорую!
Что-либо объяснять с выведенным из строя речевым аппаратом было затруднительно, так что Вере ничего не осталось, кроме как, рыча и размахивая культёй, пуститься в погоню за юношей.
Он уже вслушивался в гудки, доносящиеся из динамика телефона, когда в проёме появилась Вера. Вскинув перед собой уцелевшую руку, она медленно покачала указательным пальцем.
— Скорая помощь. Что у вас случилось?