Б о р и с Р о д и н.
В а с и л и й И в а н о в и ч В о р о б ь е в.
С т а р ш и н а м и л и ц и и.
Б о л ь ш о й.
М а л е н ь к и й.
В е р о ч к а.
П а р е н ь в о ч к а х.
Д е в у ш к а.
Б о ч к и н.
С т а р и к.
Б а б е ц.
П ч е л к и н.
Г л о т о в.
Г л у х а р ь.
Р е п а.
Действие происходит в рабочем поселке Касаткино.
ДЕЙСТВИЕ ПЕРВОЕ
Переходный мост железнодорожной станции. Облокотившись на перила, стоит Ш у р а Г о р я е в. Проходит Б о р и с Р о д и н. Он останавливается возле Шуры, достает зажигалку, закуривает, глядя на Шуру.
Б о р и с. Думаете, приедет?
Ш у р а. Кто?
Б о р и с. Девушка, которую вы ждете.
Ш у р а. Откуда вы знаете, что я жду… девушку?
Б о р и с (улыбнулся). Самую лучшую девушку в Касаткине.
Ш у р а. Вы ее знаете, да?
Б о р и с. Нет, не знаю. Но, кажется, угадал.
Ш у р а (смущенно улыбается). Да.
Б о р и с. Ждите. Приедет! (Уходит.)
Входит С л а в а М е л е ш к о.
М е л е ш к о. Ну, малярщина, пошли.
Ш у р а. Опять в баню?
М е л е ш к о. Олифой провонял, аж голову ломит. Втянул ты меня, Шурик, в это дело по слабости характера.
Ш у р а. Слава, наша с тобой малярщина — первый сорт. Прораб смеется. «Бросайте, говорит, завод, идите ко мне в стройтрест малярами». Стоит подумать, Мелешко, а?
М е л е ш к о. Чего думать? Чтобы я, фрезеровщик шестого разряда, — в маляры? Ты меня на чем словил? Женское общежитие. Девчатам разве откажешь? Пойдем попаримся.
Ш у р а. Нет, мне еще в военкомат надо.
М е л е ш к о. Во флот рассчитываешь?
Ш у р а. Ага.
М е л е ш к о. Ну, правильно. Отец — капитан, море вроде как в крови. И внешность подходящая — капитаны все сухонькие, поджарые. Но учти: женщина на корабле элемент редкий и нежелательный.
Ш у р а. Ладно, иди, иди!
М е л е ш к о. Нет, правда, Шурик. Женское общество — все равно что кислород. Лично я без него вяну, как цветок.
Ш у р а. В баню опоздаешь.
М е л е ш к о. А… Понял. Катю ждешь? Ну, жди, жди.
Мелешко уходит. Входит Ф е д ь к а «П р о щ а й, м а м а».
Ф е д ь к а. Чего стоишь — порожняк считаешь? Гроши есть? Завтра беру расчет, и все — прощай, мама! — уезжаю на Сахалин! Подкинь пятерку, подъемные получу — отдам!
Ш у р а. На, Федя.
Ф е д ь к а. Живая пятерка — чудеса! А ведь не отдам.
Ш у р а. Подумаешь, дело…
Ф е д ь к а. Все, Шурик, прощай, мама! Здесь много не заработаешь. А вот на Сахалине… Оттуда деньги мешками везут! Слыхал? Один шофер в Сочи с Сахалина приехал, три месяца пил без просыпу, а потом по пьяному делу схватил пачку денег, целую тысячу, и — в море! Ныряли-ныряли, так и не нашли.
Ш у р а (улыбаясь). Зачем же на Сахалин? В Сочи поезжай.
Ф е д ь к а. Чего я там не видел?
Ш у р а. Вдруг повезет — деньги выловишь.
Ф е д ь к а. Нет, Шурик, Сочи не подойдут, мне подальше куда. Эх, ежели бы не Тамарка, — прощай, мама! — удрал бы куда глаза глядят, видеть никого не желаю!
Ш у р а. Настроение паршивое? Моя бабушка говорит, плохое настроение от желудка — съел что-нибудь не то.
Ф е д ь к а. Все в ажуре. Пятерку отдам. Кому другому, может, и не отдал бы, а тебе отдам! Потому, Шурик, — ты человек! Другой, знаешь, гривенник даст, а морали на сотню прочитает. Пошли.
Ш у р а. Нет, Федя, я постою.
Ф е д ь к а. Ну, пока, пойду Тамарку в кино свожу. (Уходит.)
Проходят Б о л ь ш о й и В е р о ч к а, сзади идет М а л е н ь к и й, несет сумку Верочки. Маленький намного выше Большого.
М а л е н ь к и й (передавая сумку Верочке). Ну, я пошел, Большой.
Б о л ь ш о й. До завтра.
В е р о ч к а (Маленькому). Может, вместе пойдем?
Б о л ь ш о й. Пойдем вместе, Маленький.
М а л е н ь к и й. Можно и вместе.
Большой берет у Верочки сумку, отдает Маленькому.
Большой и Верочка идут впереди, за ними уходит Маленький. К Шуре подходит К а т я Ш а г а л о в а, — она в туристском костюме, с вещевым мешком.
К а т я. Здравствуй, ребенок. Ты как здесь оказался?
Ш у р а. Шел с работы… А тут Федька — ну, и… остановился.
К а т я. Случайно?
Шура молчит.