Г л у х а р ь. Федя, сказал бы чернявому, чтобы Зиночку не провожал, — я ведь ему руки-ноги переломаю.
Ф е д ь к а. Не тронешь.
Г л у х а р ь. А кто помешает? Не ты ли?
Ф е д ь к а. Я.
Г л о т о в. Бросьте вы за бабу спорить. Добра… Пошли. И ты, Федор, поближе к вечерку заглядывай, посидим, побалакаем. Держи десятку — захватишь чего надо.
Г л у х а р ь. Гляди, Юрка-то с деньгами.
Г л о т о в. Я-то с деньгами. А у тебя их, Валя, никогда не будет, потому — глаза у тебя завидучие и руки трясучие. (Громко смеется.)
Глотов и Глухарь уходят. Проходит поезд. Федька задумался. К Федьке подходит Ш у р а.
Ш у р а. Катю не видел?
Ф е д ь к а. Отстань!
Ш у р а. Я Тамару встретил. На лавочке у забора сидит. Плачет.
Ф е д ь к а. Пускай плачет.
Ш у р а. Настроение паршивое?
Федька молчит.
А кто это, здоровый такой, с Глухарем шел?
Ф е д ь к а. Не признал?
Ш у р а. Я с ним не встречался.
Ф е д ь к а. Твое счастье.
Пауза.
Ш у р а. А в клубе ее не было?
Ф е д ь к а. Кого?
Ш у р а. Кати.
Ф е д ь к а. Не видал.
Ш у р а. Слыхал, дом для молодоженов после общежития строить решили.
Ф е д ь к а. А мне что?
Ш у р а. Я к тому — ты ведь жениться вроде собирался…
Ф е д ь к а. Мало ли что я собирался.
Ш у р а (понимающе). Настроение паршивое? (Пауза.) А зачем ты к Борису заходил?
Федька молчит.
Не хочешь — не говори.
Ф е д ь к а (встревоженно). Он тебе сказал?
Ш у р а. Нет, говорит: «Профессиональная тайна». Я, правда, догадываюсь.
Ф е д ь к а. Ничего ты знать не можешь.
Ш у р а. Конечно, только догадываюсь. Я ведь понимаю, ты не хотел тогда… меня ударить. Глухаря боишься. А ты сильнее его, чего бояться? Вот я и подумал, что ты почему-то от него зависишь.
Ф е д ь к а. Что ты мне в душу лезешь?! (Схватил Шуру.) Сказал тебе юрист, сказал?!
Ш у р а. Убери руки. Ничего Борис не говорил, сам вижу — запутали они тебя. Ты, Федька, трус! Рано или поздно попадешься с ними.
Ф е д ь к а. Туда и дорога! Плевать!
Ш у р а. Тамара сидит и плачет. (Пошел.)
Ф е д ь к а. Шурик, постой… Не на тебя осерчал… Деваться мне некуда, понимаешь, хоть в петлю лезь. Попутали они меня! Хочешь — верь, хочешь — нет, без вины виноватый. Не знал, чего делаю.
Ш у р а. О чем ты, не понимаю?
Ф е д ь к а. Деньги у Глотова брал. В очко играли. Десятку, потом полсотни, еще… много. А потом попросил он сделать вещицу одну… ключ… Думал, ему для дома, а вышло — хуже не придумаешь. А Глотов, он хитрый — на суде не сказал, а теперь они из меня жилы тянут!
Ш у р а. Что же делать, Федя?
Ф е д ь к а. Что, страшно?
Ш у р а. Страшно.
Ф е д ь к а. Брошу их — пришьют.
Ш у р а. Убьют.
Ф е д ь к а. Верю я тебе, Шурик, потому и сказал. А помочь, помочь мне никто не может.
Ш у р а. Но ведь так нельзя жить! Люди от страха… Человек от страха перестает быть человеком. Не тронут они тебя, Федя. Не посмеют. Даю тебе слово — будешь ходить по Касаткину безо всякого страха, вот ты еще вспомнишь меня, честное слово, вспомнишь!
Гонг. Темнота.
З а н а в е с.
ДЕЙСТВИЕ ВТОРОЕ
Место для курения на строительстве общежития. Прожектор освещает бочку, пожарный щит с инструментами и бачок для питьевой воды. Плакат: «Справим новоселье 7 ноября». Р е б я т а и д е в у ш к и окружили В а с и л и я И в а н о в и ч а.
В а с и л и й И в а н о в и ч. Дело у нас, конечно, двинулось. Так, Горяев? Так. Но должен предупредить — кулакам волю не давать. Был такой случай в парке. Затруднительное, выходит, положение: кого привлекать — хулигана или дружинника?
Ж а р о в (входит). За что привлекать? (Шуре.) Кого?
В а с и л и й И в а н о в и ч. Так что учтите, правило у нас такое: хочешь другой раз стукнуть — держись, не положено… А выругаться — пожалуйста!
Все смеются.
Мысленно! Про себя. Подумаешь что-нибудь крепкое, глядишь, и легче. Вот такая…
Т а м а р а. Комбинация.
Все смеются.