— Теперь послушайте меня, ребята! Это просто замечательно, что третью загадку мы сможем отгадывать все вместе. Еще во времена моего детства отец любил повторять: «Один ум хорошо — два лучше». Дело даже не в уме. Недаром человек, придумавший эти загадки, надеялся, что отгадает их лишь тот, кто мыслит подобно ему. А он, судя по всему, постарше вас был. И не ваша вина, что вы не смогли понять, почему храбрый юноша солгал. Тут, пожалуй, нужны не знания, а опыт и немного житейской мудрости. Это придет к вам, ребята… со временем! Ну, а сейчас поверьте мне на слово. Юноша не хотел огорчить опечаленных родственников и друзей погибших. Что толку от правды, когда матерям не вернуть сыновей, сестрам — братьев, невестам — женихов. А память о них пусть останется доброй и светлой! Кто знает, может, юноши хотели, пусть обманом, но все же выбраться из пещеры и сразиться на воле с чудищем? Могли они думать и об оставшихся в пещере товарищах?
— Как это?
— Может, они хотели спасти товарищей, жертвуя собой? Никто не знает, что творится в чужой душе. Но юноша, который не стал хвастаться отвагой и позорить погибших друзей, поступил мудро и благородно.
— Так вы имели в виду именно это слово, дядюшка Джо? Благородство, да? — переспросила догадливая Наташа.
— Вот именно, благородство.
— Подходит… Да здравствует дядюшка Джо, ура! — и Ростик стал торопливо вписывать второе слово, затем немного подумал и добавил:
— Знаете, я, пожалуй, соглашусь с вами. Я бы сам никогда не додумался промолчать в подобной ситуации, но вы помогли мне разобраться в поступке юноши. Спасибо!
— Ничего, ребята! Со временем многое поймете. Какое слово идет дальше?
«Слово третье. Нашелся в селении человек, позавидовавший Орлиному Глазу. Он распустил слухи, что никакого чудища на том острове не было, что горе-путешественники погибли в бурю и что юноша, чудом спасшийся от гибели, сочинил всю историю от начала до конца. Пришлось Орлиному Глазу возвращаться на остров за головой убитого чудища, еще раз рисковать. И все ради того, чтобы опровергнуть эту грубую…»
— Клевету! — я увидел известные буквы л, е, в и сразу догадался! — обрадовался Ростик, что третье слово не вызвало споров и долгих размышлений. Ведь времени до рассвета оставалось все меньше.
«…Слово четвертое. Вот еще одно слово, которое поможет тебе приблизиться к заветной цели. Как назовешь ты нежные узы, связывающие двух людей надежней самой крепкой цепи? Они заставляют радоваться и страдать, спешить на помощь и делать все возможное, чтобы помочь человеку, связанному с тобой этими узами. Итак, это…»
— Верность, преданность, дружба… — начал перечислять Том.
— Дружба! Именно это слово и подходит. Молодец, Том!
— Ура! Дружба! — вдруг закричал проснувшийся Поль.
Все рассмеялись, а Ростик облегченно вздохнул. Кажется, дело подвигалось! Слово аккуратно вписывалось в отведенные для него клеточки.
«…Слово пятое. Человеку, который носит его в себе, чужды благородные порывы, ему чуждо все, что не приносит прибыли или выгоды. Если он и решится кому-то помочь, то только в надежде на награду или ответную услугу. Ради награды и богатства он способен на все, на любой поступок! Дай имя сему пороку — и ты будешь почти у цели. Негодяй, который оклеветал Орлиного Глаза, был одержим этим чувством. Он хотел, чтобы девушка, любившая храброго юношу, отвернулась от Орлиного Глаза и стала его женой».
— Жадность, наверное. Это все-таки очень нехорошее качество. Сколько там букв? Семь? Нет, не подходит.
— Ты не права, Натка. Здесь другое! Я прочту еще раз вот с этого места: и «…если он решится кому-то помочь, то только в надежде на награду, на ответную услугу… Он способен на все…» Вот! А такой человек — не жадный, а корыстный. Смотри… Подходит слово корысть.
— Я думаю, что Ростик в данном случае прав, — подтвердил кузнец Джо, и все с ним согласились.
— Осталось совсем мало! Слово шестое.
— Зря торопишься, Ростька, — Наташей овладел какой-то суеверный страх. — Сам знаешь, что бывают и совпадения: пишешь одно слово, по количеству букв оно подходит, а задумано было совсем другое.
— Не бойся, девочка. Мы на верном пути. Мы не гадали, а отвечали по самой сути, — попытался успокоить разволновавшихся ребят кузнец.
«…Слово шестое. Вернемся же к нашему герою, Орлиному Глазу. Был у него друг могучего телосложения и приятной наружности, ловкий в охоте и умелый в стрельбе из лука. Только стал замечать Орлиный Глаз, что после победы над чудищем друг начал сторониться его, не разделяя больше общих трапез, ото дня ко дню все мрачнел. Орлиному Глазу было невдомек, что за тайный недуг гложет его товарища. А между тем он известен давно. Он разъедает корни дерева дружбы, заставляет идти на предательство, не дает спокойно спать, губит мелкие и ничтожные души. Товарищ нашего героя считал себя обиженным: он был не хуже Орлиного Глаза, так же метко стрелял и не трусил перед лицом опасности. Но все чествовали Орлиного Глаза, а его будто не замечали. Если бы недостойное сие чувство не застило ему глаза и не туманило разум, он понял бы, что лишь случай возвысил товарища и что тот же случай поможет отличиться и ему. Но, увы… Злое чувство завело его слишком далеко. Вскоре он очутился в стане заговорщиков, пытающихся убить вождя племени, и был казнен. Так печально кончил свою жизнь этот юноша, бывший другом Орлиному Глазу».
— Голова идет кругом от такой вычурной речи! Как хороню, что в наше время люди говорят и пишут проще и понятней. Поди разберись в этих «достойных и недостойных движениях души»… — ворчала Наташа.
— А по-моему, все ясно, хотя изложено, конечно, замысловато. Юношу погубила зависть. Мерзкое это чувство, ребята! Завистливый человек становится злым, подозрительным. Он во всем ищет подвох, белое делает черным и радуется чужому горю. Ну как, подходит?
— Да, дядюшка Джо. — Казалось, Ростик боялся спугнуть удачу. — Осталось последнее слово! Читаю:
«… Слово седьмое. Это слово, мой друг, помогло тебе найти верные ответы, поможет прочитать книгу с записями, в которых я изложил недостойным пером своим одну страшную, но поучительную историю. Я назвал эти записи книгой не из пустого тщеславия, нет! Просто под рукой моей оказалась книга по богословию в надежном и прочном переплете. В нее я и вложил свое послание. Будь внимателен! Не пропускай ни одной страницы!
Ты приблизился к моменту, когда откроется волшебный замок, и ты узнаешь мою тайну.
Итак, последнее слово — то самое, что помогло тебе разобраться в загадках и поможет прочесть книгу».
— Ребята! Мне кажется, что это слово — грамотность! Ведь благодаря ей вы смогли узнать, что написано в конвертах, — воскликнул Том.
— Похоже, что так, — согласилась Наташа.
— Должен вас огорчить. Слово грамотность не подходит. Да и почему именно грамотность? Нам помогли и находчивость, и сообразительность, и…
— Помощь друзей, — добавила Наташа. — Впрочем, одной сообразительности мало, чтобы прочесть книгу.
— Тогда внимательность, — начал гадать Том.
— Тоже не годится…
— Я ничего не могу придумать, — огорчилась Мэри.
Желанная победа не приходила. Ребята приуныли.
— Друзья мои, не стоит огорчаться, — вступил в разговор дядюшка Джо. — Давайте спокойно разберемся. Как ты, Ростик, сказал в самом начале? Грамотность? Так вот. Может быть, есть, как его, сын… ну, одним словом, что-то похожее по смыслу.
— Другое слово? Синоним?
— Вот, вот! Синоним. Книга давно лежит и дупле. И пишет автор странным языком, как вы заметили. Может, он и слово какое старинное задумал? Поищите его, ребята.
— А что, дядюшка Джо, кажется, прав. Посмотрим: грамотность, образованность, начитанность…
— Погоди! Как ты, Мэри, называла нас?… Учеными ребятами? Может, это ученость?
— Давай проверим. Точно! Вот оно, заветное слово. Ученость! Молодец, Мэри! Молодец, Натка! Все мы молодцы!