— Это из вещдоков, — проскрипела она вместо приветствия.
Василию, конечно, доводилось видеть в кабинетах следователей всякие совершенно неожиданные вещи, изъятые у преступников, но никто еще не развешивал их аккуратно на стенке. Немного придя в себя, он быстро изложил суть дела, так как задерживаться в таком месте и в такой компании ему совершенно не хотелось. Притон Мешковского представлялся ему теперь просто детской песочницей, а музей баронессы — магазином игрушек.
— Кхе-кхе! — каркнула милейшая Анна Венедиктовна, не вынимая папиросы изо рта. — Омоновцы, говорите? Ха! Сейчас мы ими займемся.
Василий Николаевич вздохнул с некоторым облегчением. Но тут же насторожился.
— Извините, Анна Венедиктовна, — осторожно спросил он, — а что это вы пишете?
— Кхе-кхе, — глянула на Василия поверх очков очаровательная мадам Клякса. — Повесточку товарищу Мешковскому. На ближайшую пятницу.
— И все? — с совершенно глупым лицом брякнул Дубов.
— Нет, почему же. Кхе-кхе, — ласково проскрежетала та в ответ. — Еще я напишу участковому, чтобы проверил факты. А еще разошлю циркуляр по райотделам и вытрезвителям.
— И вытрезвителям? — с отчаянием в голосе отозвался Дубов.
— Таков порядок, товарищ-щ-щ! — несколько повысила тон добрейшая Анна Венедиктовна. Видимо, ей показалось, что Василий над ней насмехается. — Мы здесь работаем, а не в бирюльки играем! А за донесение фактов вам спасибо.
Дубов машинально откланялся и вышел из кабинета мадам Кляксы, как мумия безымянного фараона из коллекции госпожи Хелены. В забегаловке напротив прокуратуры он опрокинул рюмку коньяка и закусил ее долькой лимона. Только тогда к нему начало возвращаться ощущение, что он находится в реальном мире, а не в каком-то бредовом сне.
— Все! Все к дьяволу! — прошептал он.
— А что, вы тоже сатанист? — с дружеской улыбочкой осведомился бармен.
Озираясь, как затравленный зверь, Дубов выскочил на улицу, прыгнул в свой "Москвич" и рванул с места, так что покрышки завизжали. Абсолютно на автопилоте он несся в сторону дачного поселка "Жаворонки". Но по дороге его остановили гаишники за превышение скорости и в качестве наказания заставили выпить с ними на брудершафт. Василия это уже совершенно не удивило. Его приученный к четкой логике мозг решил взять тайм-аут.
— Мне надо отдохнуть, — бормотал Дубов, как кришнаит мантру, подъезжая к скромной даче писательницы Заплатиной.
***
Василий Дубов, бледный, как полотно, сидел в шезлонге, в который его заботливо усадила хозяйка. Великого Сыщика рвало в течении получаса после того, как он добрался до дачи Ольги Ильиничны Заплатиной. Зато теперь ему полегчало. Доктор Серапионыч заботливо готовил для него травяной чай, при этом роняя время от времени пенсне в чашку.
— А у нас тут, Василий Николаич, — говорил он, стряхивая пенсне, как градусник, — свой небольшой детективчик приключился.
— Да? — вяло отозвался Дубов.
— Из нас сыщики, как из мармелада пуля, — с досадой пробасил майор. — Вот если бы вы были здесь…
— Ну, не скажите, Александр Иваныч! — обиделся доктор.
— Серапионыч, я вас, конечно, уважаю, — набычился Селезень, — но, по-моему, мы все прошляпили.
— Нет, сударь, — встал в позу доктор, — мы действовали правильно. А то, что они удрали, не наша вина.
— Извините, господа, что я вас прерываю, — подал слабый голос из шезлонга Дубов, — но не могли бы вы мне объяснить, что, собственно, произошло.
— Вот, доктор, и объясните все Василию Николаичу, — усмехнулся Селезень, — хотя с выводами я все равно не согласен.
— А я и не делал никаких выводов, — обиделся Серапионыч.
— А я заранее с ними не согласен, — упрямо повторил майор.
Дубов застонал — негромко, но с чувством. Доктор с майором рванули к шезлонгу.
— Василий, вам плохо? — проникновенно басил майор.
— Василий, вам нехорошо? — осведомлялся доктор.
— Спасибо, уже лучше, — махнул рукой Дубов, — но, может быть, вы все-таки объясните мне?..
— Да-да, конечно, — засуетился доктор. — Извините нас, ради бога. — И, покосившись на майора, продолжал: — Просто сегодня Александр Иваныч подошел ко мне и сказал, что видел в нашем поселке бывшего омоновца Мыльника.
— Я сказал, что мне показалось, что я его видел, — поправил доктора Селезень.
— Но ведь так оно и оказалось! — парировал Серапионыч.
Дубов снова застонал, и, как бы упреждая вопросы о самочувствии, добавил:
— Нет, нет, уже легче.
— Да, ну так вот, — продолжал доктор, — я сопоставил это с сегодняшним рассказом Ерофеева, и мы с Александром Иванычем решили в этом деле разобраться. Нашли ту дачу, где он видел этого бандита, но на ней уже никого не было.