– Его бизнес от бардака, так что он, по-любому, должен когда-нибудь закончиться, ведь бардак в стране не вечен. Ты и сам об этом же говоришь. Только мы расходимся в подходах: у меня активный, у тебя пассивный, – Кирилл, лёжа на траве, щурился на солнце.
– У меня не "пассивный", как ты говоришь, а индивидуалистический подход. Я верю в личное спасение и не верю в коллективное. Только личная сила спасет меня во время краха страны. Помнишь фильм "Белое солнце пустыни"?
– Конечно помню.
– Помнишь, там есть сцена, где Абдулла едет в окружении своих людей по пустыни и разговаривает с Саидом? Абдулла там замечательные слова произносит: "Твой отец был мудрый человек, но кто на этой земле знает, что есть добро и зло? Кинжал хорош для того, у кого он есть, и плохо тому, у кого не окажется его в нужное время". Вот по этому принципу я и живу.
– Да, там ещё до этого Абдулла говорит: "Когда мой отец умирал, он сказал мне: "Абдулла, я прожил жизнь бедняком и я хочу, чтобы тебе Бог послал дорогой халат и красивую сбрую на коня". Я долго ждал, а потом Бог сказал мне: "Садись на коня и возьми сам всё, что хочешь, если ты сильный и смелый".
– Точно, есть такое. Это тоже про меня. И не только про меня, так многие живут.
– Так выходит, ты сам творишь сегодняшний беспредел, творишь и ждешь краха с нетерпением. Ты же собственными руками убил курицу, которая несла золотые яйца, а теперь без денег, доходов и надежд на светлое будущее сидишь и призываешь хаос, в надежде ещё с него поиметь немного прибыли.
– Короче, сидим и пилим сук, на котором сидим, – резюмировал Серёга. – Достали вы уже со своими спорами. Давайте пить.
– Ну, не с нетерпением, но ожидаю, – не обращая внимания на Серёгины слова, ответил Володя.
– Ладно, Серёга, – Кирилл повернул к хозяину голову, и посмотрев на него, спросил, – Сегодня праздновать уже, похоже никто ничего не будет, так что мы тоже поедем. Ты как?
– Я не против, теперь конечно уже не до веселья, когда с Доктором такая херня приключилась. Езжайте, а мы с Вовой нах…ся до визга поросячьего. Ты как Володя? – чуть переформулировав, переадресовал вопрос Серёга.
– Неохота как-то. Мы тоже, наверное, поедем часика через два.
– Тогда бывайте, – Кирилл поднялся, за руку попрощался с Серёгой и протянул руку для пожатия Володе. Тот немного помедлил, потом протянул руку и сказал полушутя, не отпуская Кирилла: "Переходи на тёмную сторону, Люк Скайвокер, за ней сила".
– Володя, из тебя Дарт Вейдер, как из меня испанский лётчик.
– Почему испанский лётчик?
– Забей. Мы уехали. – Володя отпустил руку и Кирилл, развернувшись, пошёл по дорожке к бассейну.
– Странный он какой-то, изображает из себя правильного.
– Он нормальный парень и Света его тоже, просто им сильно не повезло в жизни – у них нет богатых родственников, как у нас с тобой. – Серёга достал откуда-то фляжку. Медленно открутил крышку, сделал большой глоток и протянул Володе.
– Это что? – Володя с подозрением посмотрел на фляжку.
– Хороший французский коньяк.
– Давай, глотну. Все равно через два часа только поедем, за это время всё выветрится.
Они сидели с Серегой и говорили о всякой ерунде. Фляжка давно закончилась, и Серёга сбегал в дом за стаканами и бутылкой другого конька. Солнце почти закатилось где-то на Северо-Западе. Девушки уже давно не загорали, а перешли на кухню. Они ели салат цезарь, пили вино и закусывали фруктами. Через некоторое время Денис с Наташкой пошли погулять, а Маша осталась с сильно подвыпившей Ленкой. Они разговаривали, точнее Ленка говорила, а Маша с тоской слушала её и всё время смотрела на улицу, где сидел Вова и мысленно проклинала его за то, что он напился. Она хотела домой к детям.