Конечно, ей следует незамедлительно обратиться в полицию, заявить об угоне своей машины. Но вначале кладбище! Она должна попасть туда во что бы то ни стало! Сегодня и только сегодня! Между тем уже без двадцати пяти шесть.
Она вызывает такси по телефону.
— Ларкин-стрит, — диктует она в трубку свой адрес, указывая номер дома, в котором только что побывала. — На кладбище Святого Патрика. И пожалуйста, побыстрее!
Она отключает мобильник и снова озирается по сторонам в поисках хоть какого-нибудь укрытия от дождя. Спрятаться негде. Ну и денёк сегодня выдался! Хуже некуда! Дождь лупит как из ведра. Очень скоро она во второй раз за день промокает насквозь. Волосы, одежда, туфли — всё мокрое, всё в воде. Напрасно она вызвала такси. Лучше было бы не мокнуть на месте, а идти. Или даже бежать. Всё не так…
— Дафния!
От неожиданности она вздрагивает. Серебристого цвета автомобиль Тома Уоллеса останавливается рядом с ней. А она даже не услышала шум подъезжающей машины.
— Моя машина, — начинает она бессвязно, голос её дрожит и с трудом повинуется ей, то ли от холода, то ли от пережитого только что потрясения. — Её угнали. А мне надо срочно попасть на кладбище Святого Патрика. До шести! Пока его не закроют.
Он быстро распахивает переднюю дверцу.
— Прыгайте! — командует он, указывая на место рядом с водителем.
Она молча садится и захлопывает дверцу. «Хоть какая-то польза от него, — думает она с раздражением. — А ведь всё произошедшее… это по его вине! Если бы он не опоздал, если бы явился к назначенному времени, то ничего этого не было бы!» В салоне автомобиля прохладно, но печка уже включена. Он регулирует её на полную мощность.
— Скоро станет тепло! — коротко комментирует он свои действия. Дворники ритмично скользят по ветровому стеклу — туда-сюда, туда-сюда, разгоняя потоки струящейся воды. Машина срывается с места. — Вы уже позвонили в полицию?
— Нет. Я позвоню после кладбища.
Он бросает на неё непонимающий взгляд. Она что, хочет его успокоить?
— Дафния! Чем скорее вы…
— Нет, — обрывает она его на полуслове. — Сейчас мне не до того. Я даже думать об этом не могу сейчас. Потом! Всё потом. Главное сейчас — это попасть на кладбище.
Она понимает, что со стороны её слова могут показаться глупостью. Но звонок в полицию в эту самую минуту… Нет! Это выше её сил. Она не сумеет даже толком собраться с мыслями, сконцентрироваться на разговоре, чтобы чётко и коротко изложить суть произошедшего. И чего он к ней пристал со своими советами? Еще немного, и она взорвётся.
Кажется, до него тоже доходит, в каком ужасном состоянии она пребывает.
— Хорошо! Будь по-вашему! — бросает он и замолкает. Весь оставшийся отрезок пути они едут молча.
Она вся подалась вперёд, прижимает к груди свой портфель, глаза устремлены на дорогу. Такое впечатление, что лишь ремень безопасности удерживает её на сиденье. Иначе она бы сорвалась с места и побежала наперегонки с машиной. Вода стекает с волос прямо на лицо, она смахивает капли ладонью и больно щиплет себя за щёку. Главное — не расплакаться! Не дать воли слезам, которые уже на подходе. Намокшая одежда облепила тело, и она чувствует себя словно в панцире. Да уж! Испортит она ему салон, это точно! После неё долго ему придётся сушить кресло. Пожалуй, она туда закачала не меньше ведра воды. Впрочем, какое ей дело до его машины? Так ему и надо, в конце концов! Поделом!
Они выезжают на главную магистраль и почти сразу же попадают в пробку. Движутся черепашьим ходом: рывок — остановка, рывок — и снова торможение. Дафния в изнеможении закрывает глаза. Все её мысли сейчас только о Финне. «Господи! Хоть бы поскорее закончился этот ужасный день».
Но вот наконец впереди замаячило кладбище. А ей уже стало казаться, что этой дороге не будет конца. Осталось не больше половины квартала и проехать еще один светофор. И снова красный! Машина тормозит уже, наверное, в тысячный раз, и она начинает лихорадочно отстёгивать ремень, не в силах уже более ждать. Она даже боится посмотреть на часы.
— Отлично! — бросает она хрипловатым голосом и берётся за ручку дверцы. — Спасибо, что подвезли.
— Дафния, у меня есть один знакомый…
— Нет! — яростно выкрикивает она в ответ. — Вы и так сделали для меня более чем предостаточно!