— Бегство ничего не даст, дон Серхио, — Сервера затравленно посмотрел на карту. — Даже если я приведу броненосцы в Гавану, их блокируют там. К тому же нет хорошего угля — мы только отсрочим гибель эскадры. Войну мы уже проиграли — силы несопоставимы.
— Лучше потерять все наши корабли, но нанести американцам максимальный ущерб, — негромко поддержал адмирала начальник штаба. И наклонил голову, с упрямством посмотрев на Рамоса, а тот неожиданно расплылся в улыбке, и глаза заблестели.
— Я рад за вас, сеньоры, вы в любом случае сейчас сделали верный выбор. Ведь если мы будем воевать правильно, и даже достигнем некоторого успеха, то конечное поражение все равно неизбежно. А так есть шанс переломить ситуацию кардинально, пусть он и мал — один из десяти. Потому нам нужно дать бой всей эскадрой — мои миноноски атакуют неприятеля первыми, а там подходят броненосцы и большие миноносцы. И сходиться нужно на самую короткую дистанцию, пустив в ход торпеды. Тогда есть шанс нанести американцам в ночной суматохе невосполнимый ущерб — потеря всех трех больших броненосцев лишит американцев уверенности в благополучном исходе войны. Ведь «Айова» стоит в Гуантанамо с дыркой в днище, а тут потеря трех лучших броненосцев. А ведь в таком случае «Техас» с мониторами останутся лицом к лицу с эскадрой контр-адмирала Камары — американцам тогда поневоле придется учитывать и такой расклад.
— Да будет так, — подытожил Сервера, отбросив колебания. — Мы и так собирались драться, так или все погибнем разом, либо одержим победу. Иного выбора у нас просто нет!
Первые американские эскадренные броненосцы при умеренном водоизмещении, недостаточной мореходности (низкий борт) и скорости хода, имели избыточно сильное вооружение. Логика проста — «мы убегать не будем, драка лучше»!
Глава 26
— Боже, они настолько самонадеянные, что нас за противника не считают. Что ж — тем лучше для нас, и тем хуже для них…
Сергей Иванович машинально постучал по дереву фальшборта, по своей второй русской натуре опасаясь сглазить, а как иначе в такой ситуации. Но сейчас моряк был несказанно удивлен, вернее, изумлен — такой нарочитой беспечности он никак не ожидал от флота, который через полвека станет единственной морской суперсилой, доминирующей во всем мире. А тут просто поразительно — янки совершили все ошибки, которые можно было сделать, причем их неоднократно повторили, и придумали, тут другого слова подобрать невозможно, именно придумали себе новые.
А кто-то русских всегда упрекал в самом любимом занятии — постоянно наступать на грабли!
Корабли американской эскадры стояли в том же месте, где их ожидали увидеть. Их командующему просто в голову не взбрела простая мысль, что «вечное стояние» до добра не доведет, если противник достаточно предприимчивый и решительный, и готов на любые потери ради достижения нужного для себя результата. И обладает при этом нужным оружием, а в данный момент это торпеды, пусть и с «начинкой» всего в двадцать килограмм тола и дальностью хода в три кабельтова. Конечно, не японские «длинные копья», но так и броненосцы без ПТЗ, и более того, судя по огонькам, команда отдыхает, дрыхнет без «задних ног», и двери в переборках открыты. Да и кого американцам бояться — испанцев, которые как мыши в нору забились.
— Это просто от отсутствия боевого опыта, когда противника принимают за беззащитную жертву. Это как милую на вид собачку гладить, не ожидая, что эта она превратится в злобную тварь, что не просто вонзит в руку острые клыки, а откусит ее на хрен…
Сергей Иванович негромко говорил сам с собой и боялся только одного, что кто-то из вахтенных янки услышит работу паровых машин. Именно услышит, вряд ли заметит — катера старательно обходили лунные «дорожки», погода благоприятствовала для утлых челнов. Легкий ветерок дул с моря, относя звуки к берегу, почти штиль, никакой волны. Прилив был взят в учет, расчет времени сделан правильно — до начала общей атаки оставалось семь минут, а пройти несколько кабельтовых, а там можно по стальной обшивке броненосца постучать. Хотя, понятное дело, никто такой глупости делать из испанцев не будет — торпеды решено выпускать с половины кабельтова, если внезапность атаки будет достигнута. Тогда промахи будут «фифти-фифти», и велика вероятность, что каждый американский корабль сможет «словить» в свой борт по торпеде, а то и две. Да и сами «самодвижущие мины» перебрали несколько раз, выбрали самые надежные, надеясь, что отказов не случиться. И с десяток учебных нападений провели, оттачивая умение, и не зря — прогресс, как говорится, был налицо. Но так это было только одной составляющей — как никто всю последнюю неделю он сам при действенной помощи начальника штаба Бустаменте тщательно «отшлифовывал» план нападения, все составные части ночами немедленно отрабатывались на учениях. А дон Хоакин оказался удивительно энергичным для испанца моряком — его горячности в сочетании с требовательностью, можно было только поаплодировать. Именно он повлиял на Серверу так, что тот решился на чудовищный для него риск с полной потерей эскадры — ночной бой всегда лотерея, «русская рулетка», где в гнездах барабана половина патронов.