Пойманную рыбу мы сдаем на кухню дяде Семе, берем Даль и вместо положенного отдыха идем к Ивановскому озеру искать дупелей.
Добрая и ласковая Даль относилась к Ромке, как относятся старшие к младшему. Иногда шалила с ним, ругала посторонних, если те дерзко относились к молодому повесе. Часто уступала ему свою миску с кормом. Но стоило собакам пойти в поиск, как всякие скидки и чувства старшего к младшему кончались. Работу по дичи Даль считала делом серьезным и, если Ромка чем-либо мешал ей, она злилась, показывала зубы и готова была дать рвань неопытному пойнтеру.
Даль имела сильное чутье и иногда причуивала птицу за 50–60 метров, и Ромка по своей неопытности не мог работать с ней в контакте. Когда Даль замирала на стойке, Ромка не секундировал ей, а уходил вперед на такое расстояние, которое определялось его чутьем и только тогда делал стойку. Тут уж у них начинался форменный скандал, да такой, что приходилось разводить собак, а тем временем вспугнутая шумом птица взмывала на крыло и спокойно улетала.
И все же Ромка многому научился у Дали. К концу осени он работал, как опытная собака.
Утренние зори — лучшая пора для работы легавых по птице. Мы каждый раз использовали это время сполна. Но когда хлынут золотые потоки солнца, а потом величаво, словно на крыльях взлетая, поднимется огромное светило, воздух постепенно наполнится жаром, мы кончаем работу собак и усталые, но довольные идем в колхозный стан.
Чудесная летняя погода, близость Волги и задорная молодость парней и девчат — не обходилось без шалостей. Бывало догонят парни какую-нибудь кареокую красавицу да так в платье и искупают ее. Но долг, как говорится, платежом красен. Стоит озорному молодцу оказаться в одиночестве, как несколько здоровых дивчин, дышащих жаром, сгрудят его и окунут несколько раз в Волге-матушке. Но так случалось днем, а вечера были иными. Бывало, натрудившиеся вдоволь, возвратятся в стан, сначала приводят себя в порядок, потом ужинают, а после ужина задымят самовары, послышатся звуки баяна, и молодой высокий голос веселой дивчины Сани запоет раздольную волжскую песню. В такт запевале вторят другие певуньи и певцы, и в сумерках уходящего дня широким потоком льются звуки над великой рекой. Так продолжается дотемна, когда над рекой повиснут туманы, а по правому берегу то тут, то там зажгутся рыбацкие костры. В этот час затихал лагерь.
…Ночевка в шалаше на душистом сене ни с чем не сравнима. Утомившись за день, мы с другом засыпали, как убитые, и просыпались, когда в заречной деревне пастух играл на дуде, поднимая скот к выпасу. Даль и Ромка не терпели грустных звуков берестяной дудки, нервничали и принимались жалобно выть. Для нас это был сигнал к подъему.
Через две-три недели на скошенных лугах поднималась молодая отава, и мы в эту пору вновь со своими питомцами наведывались в эти места, но теперь уже на охоту.
Из хлебов и картофельных полей потревоженные косцами дупеля и бекасы возвращались в свои обжитые жилища. Охоту по этим птицам мы с Борисовым считали самой увлекательной и отводили душу в полной мере. После каждого выхода Ромка работал все и лучше и лучше. Теперь он не мешал своей учительнице Дали и добывал птиц самостоятельно.
Сейчас, возвращаясь к прошлому, мне пришлось вновь повстречаться с ним… Я побывал в заветных лугах. Любовался широким раздольем Волги, коснулся тучных трав, склоненных под тяжестью росы, а возвратившись домой, открывал старые альбомы. Ведь в них сохранились пожелтевшие от времени фотографии дорогих мне людей, собак… Смотрел на золотую медаль Всесоюзной выставки, принесенную в мой дом Ромкой.
Смотрел на медали, полученные другими четвероногими друзьями. Их очень много. Долго рассматривал фотографию моего друга М. И. Борисова. И казалось, что, как и прежде, мы идем из колхозного стана по просторным лугам, поросшим травой и разноцветьем, и всюду блестит роса.
По красному зверю
На мою долю много пришлось впечатляющих охот по красному зверю. Но какая из них более занимательна — сказать трудно. Ведь сколько удовольствия получаешь от охот с гончими по лисице, когда поединок зверей продолжается несколько часов и случается, что затемнеешь в зимнем лесу. А как хороши охоты по лисице в засидке с манком или коллективные охоты с флажками, интересны они и с подъезда и с подхода. Но из всех перечисленных охот самой добычливой является охота на лисицу с норными собаками. От норной собаки лисице никак не спастись. Она выгонит ее из любой норы, как бы рыжая хитрюга не сопротивлялась. На таких охотах мне довелось бывать с жесткошерстным фокстерьером — Булем. Собака эта обладала незаурядным чутьем, смелостью и злобностью к зверю. Она настойчиво преследовала лисицу в норе, имела крепкую и точную хватку. У Буля хорошо был развит костяк и мускулатура. Он по наследству получил смелый нрав, обладал колоссальной энергией и всегда до забвения был предан хозяину. Вот об охотах с такой великолепной собакой, каким являлся Буль, я и хочу рассказать.