Сан Саныч ухмыльнулся в бороду.
- Я искренне рад за вас! - поклонился он хозяйке и тут же спросил понизив голос. - Наши там как... собрались?
- Да-да! Проходите. Уже ждут.
В комнате было довольно темно. И сидевшие вокруг большого застеленного серой скатертью стола люди были слабо видны. Для неспешного разговора не мешает. И когда окончательно стемнеет -- вечер уже -- тоже не страшно. Но конкретно сейчас для Александра нужно было хорошее освещение. Чтобы видеть лица своих товарищей.
Он поздоровался с присутствующими, подошёл к столу, поставил на стул свой докторский саквояж и зажёг свечу посреди стола. Это слегка заинтересовало присутствующих. Так начинались либо чтения каких-то листовок, либо чтение нелегальной литературы. Но продолжение удивило всех.
Александр вынул из своего саквояжа два объёмистых пакета в которых что-то мелодично звякнуло. Явно стекло.
- Это -- роганивар. - указал Богданов на первый пакет. - Свежая партия. Для наших товарищей, кто болен -- первейшее средство. Особенно для тех, кто ранен и у него воспаление. Вы знаете, что сейчас, когда люди поняли что это за лекарство, достать его стало довольно трудно. Поэтому -- это будет наш запас на чёрный день.
Он отодвинул в сторону первый пакет, и выдвинул на его место второй.
- А вот это, товарищи, лекарство от туберкулёза.
Данное заявление вызвало заметное оживление среди собравшихся. Страшная болезнь косившая многих прошедших тюрьмы. Да и не только их. Её боялись многие. Ибо её диагноз являлся смертным приговором.
- Достал я его под страшным секретом. Прямо на фабрике. Как -- не спрашивайте. Но, надо отметить, и оно тоже лечит. Не так быстро как роганивар воспаление лёгких, но лечит. И ещё... Как мне объяснили, это лекарство лечит чуму. Не только туберкулёз.
- И... как лечит? - почти с опаской спросил один из присутствующих.
- Если заболел и тебя начали лечить этим лекарством -- скорее всего выживешь и выздоровеешь. Шансы помереть, один к десяти. Смею заметить, что если не лечить всё наоборот: шансов выжить один к десяти.
- Серьёзно немчура работает! - подивились собравшиеся. - Это всё те же Эсторские?
- Да они.
- И к чему речь товарищ? Намечается поездка в края где чума? - задал вопрос один из тех, кто выглядел старшим.
- Почти. - загадочно обронил Александр улыбнувшись в усы.
Последнее заявление ещё больше заинтриговало.
- Дело в том, что я предлагаю помочь этим буржуям.
- Эсторским?
- Да. Дело в том, что царизм душит все научные исследования. А братья как раз учёные. Не только фабриканты. Они сделали лекарство от чумы. Они также сделали роганивар и лечили бесплатно многих бедняков. Своих рабочих они лечат именно бесплатно. Всегда. Да ещё говорят, что государство должно оплачивать лечение бедняков.
- Во как! - ухмыльнулся старшой.
- Но есть болезни, когда хочется того или нет, государство обязано оплачивать лечение. Иначе вымрут и бедняки и богатеи.
- Догадываюсь... - снова ухмыльнулся старшой. - Это чума. Да?
- Да. Чума. И для того, чтобы начать производить лекарство, нужно, чтобы оно прошло испытания. На человеке. Если сейчас будет начат выпуск этого лекарства, то можно будет спасти тысячи жизней трудящихся. Как у нас на юге, так и в Китае.
- Не пойму куда клонишь... - обеспокоился старшой.
- Сейчас поймёте. - почти отмахнулся Богданов.
- Бюрократы сейчас ставят палки в колёса испытаниям лекарства. Но если у них будет результат -- вылеченные люди от чумы, да ещё живые -- лекарство сразу пойдёт в производство. А раз пойдёт в производство, будет спасено множество жизней людей, которые бы иначе умерли.
- Что предлагаешь?
- Я предлагаю пройти это лечение. Привить на себя чуму и вылечить себя новым лекарством. Естественно под наблюдением врачей, которые зафиксируют результат.
- Но зачем нам помогать фабрикантам?!!
- Вы забыли, что некоторые из вас сильно интересуют полицию. Если вы станете героями, про которых расскажут газеты, ваш арест сильно ударит по царизму. Да, чума -- это смертельный риск. Но в глазах народа люди, пошедшие на смертельный риск, за народ кем будут? Вот то-то! И если они будут видеть как мы рискуем за них, то они и больше слушать нас будут.
Дальше была длинная и жаркая дискуссия. Но хоть и медленно, собравшиеся склонялись к мнению Александра. Наконец, увидев, что уже мало кто колеблется, Богданов поставил вопрос ребром.