Шум вокруг эксперимента на себе, разгорелся значительно позже, нежели сам факт заражения и поступления людей в Чумной форт. Так что проявиться успела не только сама чума, но и тот факт, что лекарство действует. И чем дальше продвигалось лечение, чем более явными становились симптомы выздоровления у заболевших, тем больше недоверие сменялось в народе ликованием.
В отличие от Российских газет, газеты Европейские наоборот, сначала скрыли факт что заболевшие -- участники эксперимента. В европейских газетах присутствовало даже некоторое злорадство. И, как всегда, проглядывала застарелая европейская русофобия типа: "чтоб там побольше этих русских передохло". Но, всплыл факт самозаражения...
...Который тут же был объявлен "террористическим актом социалистов"...
Потом, же наконец, прорвалась и правда, что самозаражение есть эксперимент в целях подтвердить эффективность противочумного лекарства.
И только после этого, в европейских газетах снова замелькала фамилия братьев Эсторских.
Вполне естественно, что во многом, игра в европейской прессе, была срежиссирована. Так, чтобы вызвать наибольший эффект. Естественно, что за этим стоял медиаконцерн. Который, правда, пока мало кому был известен. Что только добавляло ему ценности, так как он был уже весьма влиятельный.
В Амьене также кое-кто пристально следил за происходящим в далёкой России. И знал о происходящем этот человек не в пример больше, нежели прочие в Европе. Можно ли было сказать, что он доверял сообщениям об Эсторских?
Скорее всего нет, так как в европейской прессе далеко не всегда всё, что происходит в России освещалось в белых тонах. Или как минимум, беспристрастно. Он больше доверял самим братьям. Особенно когда в один прекрасный день пришёл к нему специальный посланник от них. Со здоровенным ящиком в руках. Оказалось, что доктор. А в ящике, небывалое лекарство очень сильно поправившее его здоровье. Неизвестное ни во Франции, ни в Англии ни в Германии, ни в Австро-Венгрии... нигде. Но ведь помогло! И сильно!
В письме, которое принёс с собой доктор, сообщалось, что лекарство намного продлит его жизнь, укрепит здоровье.
А это значило, что он успеет написать новый роман о Звёздах. О новом капитане. Но уже не Немо. А звёздном капитане.
Пусть это произведение будет слегка похоже на "20 тысяч льё под водой". Но оно будет очень и очень новым.
А может и ещё удастся за подаренное время написать. Больше. Тем более, что братья были настолько любезны, что переслали... краткое описание изобретений, которые "возможно"(ха-ха!) в ближайшее время(!!!) появятся в мире. И этих изобретений было... На сотню романов! Также очень полезным для тех романов было и описание планет солнечной системы. Краткое. Но настолько сильно выбивающееся из представлений астрономов, что... Однако!
Венера -- огненный ад. А не океаны с джунглями.
Марс -- безжизненная замёрзшая пустыня, где никогда не было ни городов, ни каналов, ни самих марсиан... Да ещё подтверждённое краткой теорией -- где что возможно. Из которого следовало, что Земля -- единственное место в Солнечной системе где можно жить.
Оно безжалостное. По отношению к мечтам. Но... Там на далёких звёздах, получалось, было всё. И эти же мечты просто отодвигались дальше. К Звёздам.
Но более удивительно было описание. Описание обществ будущего. Оно разительно отличалось от пессимистичного и мрачного видения Уэллса описанного им в "Машине времени". Что завораживало.
Сама идея социальной инженерии была не нова. Но утверждение, которое там присутствовало, что для реально человечного общества нужны не конкуренция и рынок, а сострадание, взаимопомощь, сотрудничество -- в чём-то импонировало. Оно серьёзно отличалось от утверждений европейских социалистов. А утверждение, что капитализм не нужен для прогресса человечества -- вообще было неслыханной крамолой.
Однако... В дальнем углу ящика стола лежали фото. Фото Земли. Фото иных миров. И они ЗАСТАВЛЯЛИ ВЕРИТЬ.
И писать. Много. С той одержимостью, что когда-то была. В молодости.
За что Жюль Верн был особо благодарен братьям Эсторским.
Последнее обновление
******
События понеслись вскачь.
И, как всегда бывает в таких ситуациях, рано или поздно, наступает такой момент, когда количество произошедшего выходит за тот предел, который позволяет адекватно реагировать на каждое. А это также означает, что для того, чтобы не наломать дров, что-то придётся пустить на самотёк, ограничившись самым важным. А важным было развитие производств.