— Он никогда не врет себе. Никогда. Поэтому он не лгун.
Филь рассмеялась: именно такого ответа она и ожидала, но уточнить все равно не мешало.
Сора не мог сказать себе «это все», «это предел». Потому что та, кто вдохнул в него жизнь, играючи преодолевала эти пределы. А врать себе означало предать сестру.
Кламми тоже усмехнулась, но по иной причине: она вспомнила «систему» Соры, которую увидела в его памяти.
— Фи, а знаешь, есть универсальный способ, которым можно добиться любой цели.
— И какой же?
— Нужно подготовится, попытаться... и проиграть.
— Все-таки проиграть?
— Да. Затем выяснить причину поражения, сделать поправку в своем плане и повторить попытку.
Филь молча ждала продолжения. И Кламми закончила:
— И если продолжать это до бесконечности, можно добиться всего что угодно.
Ее подруга только и нашлась, что сказать в ответ:
— Интересный принцип...
Кламми кивнула:
— Да, именно что принцип. Но мне он почему-то очень по душе.
Нет ничего невозможного. Есть только то, что пока невозможно, а все остальное — гонка со временем. Но иманити могут превзойти эту гонку со временем, передав свой опыт другим.
— Ни я, ни Сора не гении. Но нам и не нужно быть ими. Важно всегда пытаться ими стать...
И после паузы Кламми закончила:
— Наши ошибки станут путеводной нитью для других. Фонарем во тьме.
Сиро была путеводной нитью для Соры, для самой Кламми такой нитью была Фи, а бывший король Элькии с его бесконечными проигрышами провел сквозь тьму своих потомков... И в конце концов все они станут путеводными огнями для остальных иманити, а потом — и для других рас. Наверняка так и будет.
— Кламми... — задумчиво сказала Фи. — Кто он, по-твоему, этот Сора?
Перед Кламми всплыло воспоминание о том, как Сора видел мир.
— Он — актер, который захотел стать игроком. Который перестал быть куклой. — Немного подумав, Кламми добавила: — И еще он — тот, кого мы должны превзойти, правильно? — она улыбнулась, и Филь улыбнулась в ответ.
Восточный Союз, Каннагари, Святилище Жрицы.
Под светом луны друг напротив друга сидели двое: золотоволосая красавица-лиса и седой старик-пес — Жрица и Ино Хацусэ.
Устроившись на перилах мостика, раскинутого над прудом, Жрица вертела в пальцах мерцавшую в лучах луны шахматную фигуру ее народа — пешку.
— «Играть»... Слыхала я, в говоре иманити это словцо два разных смысла несет...
Есть игрок, который играет в игру — и актер, который играет роль. Первый действует по своей воле и стремится постичь непознанное, второй выполняет чужую волю, закрывает глаза на непознанное и не верит, что у него есть будущее.
— Лукавить не буду, Ино Хацусэ, — продолжала Жрица. — Я смекнула, что тебя в этой игре нужно в жертву принести. — Она не просила прощения и понимала, что не заслуживает его. — Ценою твоей жизни мы могли бы малеха расшатать дампиров и сирен.
— Да, я все прекрасно понимаю...
Кого Ино не мог понять — так это Сору. Зачем он спас Ино? Намерения Жрицы не были для старого звервольфа тайной, он был готов принести себя в жертву, даже сделал бы это с радостью. Именно поэтому он не мог понять, почему Сора не позволил ему это.
— Он, конечно, выиграл ту игру. Но ведь в ней не было необходимости...
В глазах Ино все свелось к абсурдному исходу абсурдной игры. Зато он отлично понимал, что в случае поражения Элькия и Союз потерпели бы существенные потери. В худшем случае они могли даже пасть жертвами плана Прэма.
Ино предполагал, что у Соры и Сиро были какие-то свои причины так поступить помимо тех, что они озвучили, но он их не знал.
— Это был совершенно ненужный риск, — подытожил старый звервольф. — Но они зачем-то все равно захотели сыграть...
Жрица рассмеялась тихим переливчатым смехом:
— Молвили они, что обещали Идзуне Хацусэ тебя вызволить.
Ино удивленно замер: неужели брат с сестрой рисковали судьбой целых народов из-за такого пустяка?
— И вдобавок, смекаю я, неполная победа не так отрадна для их геймерских душ... Несуразная вышла игра, и иманити едва дампирам на корм не пошли. Но поскольку Сора использовал этот план супротив них, чай, разумел, на что идет.
Ино не нашелся, что ответить.
— Что про этого парнишку мыслишь, а, Ино Хацусэ?
— Говоря начистоту, я его не понимаю, — опустив голову, признался Ино.
Жрица рассмеялась:
— Как я погляжу, он большой охотник плутовать и жулить, но не лгун. Он не умеет лгать. Вот если б мог, тотчас бы злодеем его окрестила...