Но может ли он быть уверен, что за ним не последует никто. Ведь сосед его Кастанеда последовал же за ним и поселился в этом уголке Королевской области, хотя не имел ни малейшей склонности к жизни плантатора. Уж не узнал ли Кастанеда его тайну? О кресте на карте был уже раз между ними разговор; но ведь о золотых рудниках не было сказано ни слова.
Тайна его была спрятана в сундуке. Положим, Кастанеда оставался здесь несколько часов один, когда приехал с Хойедой, но сундук был заперт и Маркена нашел в нем все в порядке, когда после отъезда гостей осмотрел свое помещение.
Но теперь он уже не мог избежать того, чтобы какой-нибудь сосед не зашел к нему в его отсутствие и не стал бы рыться в его вещах. Хорошо, что он переставил крест на карте и спрятал собранное золото в другое место. Оно хранилось в лесу в дупле до поры до времени в ожидании того, для кого предназначено.
Маркена не ошибался, заподозрив, что Кастанеда поселился здесь только затем, чтобы наблюдать за ним. Он действительно следил за каждым его шагом; во время его прогулок в горах, перед Маркеной нередко неожиданно вырастала фигура Кастанеды или его доверенного караиба Каллинаго. Встречи эти были всегда случайны, как они говорили, но Маркена думал иначе. Перестанет ли Кастанеда следить за ним, если он переменит местожительство или он будет следовать за ним как тень?
Эти мысли волновали Маркену, когда при свете луны он увидел идущих к дому Энрико и Ару.
Приблизившись, девушка бросилась перед ним на колени и подняла руки, как бы умоляя о помощи.
— Энрико, что это значит? — спросил он с изумлением. — Кто эта девушка? Откуда пришла она?
— О, господин, она бежала от Каллинаго и просит тебя защитить и спасти ее!
Маркена нахмурил брови. Значит, это невольница Кастанеды, бежавшая в Лигурию искать защиты. Энрико и девушка преувеличивали его власть. Скорее его невольник мог искать защиты в Королевском дворе, потому что, в случае спора, Маргарит всегда стал бы на сторону Кастанеды. Но Маркена не хотел лишать их всякой надежды, не узнав причины бегства Ары.
То была длинная и печальная история: нападение, пожар, похищение людей и ужасные притеснения. Маркена был тронут и с участием смотрел на своего слугу, который горячо просил за девушку. Печальное лицо его осветилось улыбкой.
— Ты, Энрико, слишком горячо просишь за чужую рабыню, — сказал он. — Я знаю только одно средство для ее спасения. Хочешь взять ее себе в жены?
Краснокожий слуга оставался безмолвным. При слабом свете месяца нельзя было узнать, выражало ли лицо его радость или удивление, но Ара бросилась к ногам Маркены и, обняв его колени, горячо благодарила его.
— Если ты согласен, Энрико, — сказал Маркена, — то веди Ару в одну из хижин и пусть она останется там до тех пор, пока я не позову ее. Завтра я поговорю с ее господином.
Энрико и Ара ушли. Они были счастливы. Как будто с неба упало на них это счастье; но тот, который дал им его, печально ушел в свою спальню. Он еще не знал, удастся ли ему умилостивить Кастанеду. Правда, он надеялся ценой золота купить свободу бедной Аре, но ему предстояло торговаться, потому что Кастанеда был жаден от природы и становился еще жаднее при виде блестящего металла.
На следующее утро Маркена собрался в неприятный путь в соседнюю усадьбу, но не успел он дойти до своей изгороди, как услышал лай собаки. Маркена знал, что это означало, — то был лай испанской кровяной собаки, выслеживавшей на охоте свою жертву.
— Значит мне не надо идти к нему, — пробормотал он. — У этого Бецерилло отличное чутье. Кастанеда скоро сам будет здесь.
Он взглянул на саванну, откуда доносился лай. В высокой траве, среди цветов, по временам мелькали человеческие головы; по соломенной шляпе Маркена тотчас узнал Кастанеду; перед ним бежал Каллинаго и два других караиба с луками и стрелами в руках. Кастанеда тотчас заметил соседа. Оставив собаку своим караибам, он сам подошел к кустарнику, у которого стоял Маркена.
— Здравствуй, Кастанеда, — приветствовал его Маркена. — Так рано уже за работой?
— Да что! от нас сбежала дикая серна, полюбившаяся моему Каллинаго. Я же только что вернулся с собакой из форта.
— А что нового? — спросил Маркена, как бы вовсе не интересуясь этой охотой за невольницей.
— Что там нового? — повторил Кастанеда. — Да ничего хорошего, любезный сосед. Здесь в Чибао золото только на поверхности. Промывка дает все меньше и меньше золотого песку, а больших пластинок и совсем уже не встречается. Теперь там работают уже около тысячи индейцев, а золота добывается вчетверо меньше прежнего.