Пролежав так минут пять, мой Колыма пошевелился, поднял голову и, пошатываясь, встал. Ожил бедняга, а я уж думал — конец пришел моему передовому. Очевидно, это был собачий обморок, явление, в моей практике случившееся впервые.
Поправив перепутавшуюся сбрую и сбившийся груз, доехал затем благополучно на станцию, куда Ушаков с Журавлевым уже успели прибыть довольно давно. Посмотрев на одометры, установили, что изъездили мы 96,8 км, выехав около 10 часов от лагеря у «вехи-гнилушки» и прибыв на станцию в 22 часа 18 минут. И все же, несмотря на столь длинный и тяжелый путь, у моей упряжки оказалось достаточно сил мчаться сломя голову несколько километров, несмотря на отчаянное торможение. Вот каков запас собачьей энергии!
ГЛАВА V
На станции все оказалось в полном порядке. Никаких происшествий не было. Прижатые перед нашим отъездом льды так и не отогнало. Теперь они, конечно, основательно смерзлись, несомненно, окончательно до будущего года. Всюду до горизонта на юг и запад море покрыто сильно торошенными льдами. Только кое-где видны ровные участки — результат замерзания бывших многочисленных полыней.
У острова два последовательных высоких вала загроможденных льдов как следствие напора при нажимных юго-западных ветрах.
Дни убывают с неимоверной быстротой. На улице из-за постоянной пасмурной погоды даже в полдень сумерки, а в доме приходится зажигать огонь уже с 15 часов. Впрочем, обилие электричества в доме делает отсутствие естественного света мало заметным. Ветросиловая установка работает сейчас вполне исправно. Ранее в наше отсутствие, по словам Ходова, замечалась неровность напряжения подаваемого тока, особенно при порывистых ветрах. Осмотр обнаружил, что натяжная пружина регулятора оборотов пропеллера ослабела. После соответствующего исправления установка заработала нормально. Уже при ветре в 4 м в секунду двигатель начинает вращаться, а при 6 м дает энергию не только на освещение, но и на зарядку аккумуляторов. Преимущество такой ветросиловой установки перед моторной в полярных условиях бесспорно. Она требует очень мало ухода, необычайно проста в обращении и при наличии достаточно мощной буферной аккумуляторной батареи может полностью снабдить энергией и светом без затраты столь ценного на севере жидкого горючего. К сожалению, наша установка слабовата, вместо 1 киловатта нужно было бы иметь 2–2,5. Кроме того, из-за недостатка аккумуляторов буферная батарея имеет очень небольшой резерв мощности, всего на 30–40 часов нашей потребности. Впрочем, ветра пока хватает даже с избытком и пропеллер почти никогда не стоит праздным.
Пользуясь остатками светлого времени, торопимся закончить работы на улице, связанные с дневным светом, Я начал строить магнитный павильон в 80 м от станции, где нет уже помех и возмущающих воздействий от железных масс дома и электрических токов радиостанции.
Домик будет состоять из деревянного каркасного брусчатого остова с обшивкой внутри и снаружи фанерой и забивкой промежутка каким-либо теплоизоляционным материалом. В качестве последнего можно употребить оберточную бумагу, сено, стружки и прочий укупорочный материал, которого после вскрытия ящиков у нас осталось в изобилии.
Журавлев с Ушаковым решили построить собачник, для чего хотят использовать ящики из-под собачьего пеммикана. Пространство между собачником, складом и домом затем затянется колючей проволокой, образуя загородку, из которой нельзя будет удрать. А то сейчас наши собаки бродят везде вокруг станции, лезут в незакрытые, по забывчивости, кем-либо сени, воруют там мясо и продукты. Убегают километра за два-три, отпугивая своим лаем проходящих медведей, а между тем мяса у нас немного и постоянно приходится заботиться о его пополнении. Кроме того, Журавлев намерен в ближайшее время разбросать в радиусе 10–15 км от станции привады из тюленьего мяса и расставить клапаны на песцов, чтобы выяснить возможности пушного промысла. Собаки могут туда найти дорогу и попасть в капканы.