— Так это в бывшей кладовке? — скривился Зайцев.
— Ну, да. А что тут плохого?
— Но ведь там же, напротив, туалет! Вот удовольствие — вдыхать запах нечистот!
— Что поделаешь? — пробормотал начпрод. — Так распорядился командир. Тут уж ничего не изменишь!
— А может сходить к нему и попытаться переубедить? — спросил Иван. — Все-таки продовольственная служба — дело серьезное!
— Что ты, да разве можно противоречить новому командиру? — испугался Потоцкий. — Да в этом случае он меня со свету сживет! И не вздумай! Коли дана команда, значит, ее нужно выполнять!
— Ну, что ж, — проворчал Зайцев. — Мое дело — предложить. Как говорится: хозяин — барин! Когда будем переходить?
— А давай сейчас! — предложил начпрод. — Что тут, собственно, переносить? Два стола, шкафы да сейф. Зато командир увидит, как мы оперативно работаем!
— Ну, что ж, — кивнул головой Иван. — А как тогда быть с телефонами?
— А мы перенесем мебель, и тогда я позвоню на телефонную станцию, чтобы пришли и подключили телефоны. Давай, выгружай из шкафов бумаги!
И работа закипела! Пустые шкафы оказались легкими, как перышки. Вдвоем с Потоцким Зайцев довольно быстро перенесли их на новое место. Благо, что здравпункт был расположен так близко. Затем они очистили от документов столы и перетащили их вслед за шкафами. Трудней всего было с сейфом. Металлический ящик, казалось, был сделан из свинца.
— Это все немцы! — возмущался начпрод. — Это от них нам досталась такая обуза! Сейф этот, провались он пропадом, из трофейного немецкого имущества!
Пришлось звать на помощь других писарей. Зайцев быстро сходил в строевую часть и «секретку». Прибежали Баранюк и Мешайло. Дежурный по штабу принес крепкие, обитые железом носилки.
— Ну, с Богом! — сказал Потоцкий, и они вчетвером потащили главный груз вперед.
К обеду продовольственники полностью переселились на новое место. Не работали только телефонные аппараты, но связисты обещали в скором времени подключить их.
— Вот ключи от двери! — сказал довольный начпрод Зайцеву. — Бери! Один экземпляр твой!
В роте вечером царили тишина и покой. На поверку снова пришел Розенфельд. На сей раз вместе со старшиной Пристяжнюком, который стоял, как всегда, безмолвной тенью за спиной командира роты.
После проведенной переклички Розенфельд произнес небольшую речь. В ней он предупредил «стариков» об ответственности за возможные нарушения дисциплины. — Если узнаю, что вы «обмывали» приказ министра, — сказал командир роты в заключение, — то я вам, иоп вашу мать, дам! — И он бросил тревожный взгляд на Зайцева.
Сразу же после роспуска роты Иван направился в умывальник и привел себя в порядок. Команда дневального об отбое застала его уже в постели. Он слышал, засыпая, как из каптерки доносились звуки гитары и пьяные голоса поющих солдат.
На следующее утро, едва только Зайцев успел войти в свой кабинет, к нему заявился Балобин. — Принес выписки из приказа командира? — удивился Зайцев. — К чему такая поспешность? Вы же еще не перетащили свои вещи на новое место?
— Перетащим, — улыбнулся Балобин. — Я пришел к тебе не по работе.
— А что такое? — встревожился Иван.
— Видишь ли, Ваня, — пробормотал строевик, — вчера Розенфельд был на вечерней поверке. И не было никакой возможности зачитать приказ о дембиле! Понимаешь?
— Но как же мы можем зачитать то, что сами не читали? — удивился Зайцев. — Приказ ведь еще не опубликован!
— Да я не о самом приказе министра, — сказал Балобин. — Я имею в виду чтение, ну, как тебе объяснить, такого, шуточного приказа. Скажем, ты, ефрейтор Зайцев, будешь фигурировать в нем, как, ну, генерал-майор, или, как угодно, хоть маршал. А остальные…там, скажем, поручики, штабс-капитаны, фельдфебели, словом, как в старой русской армии. Подумай, а не составить ли нам такой приказ? Я дам пишущую машинку, и мы отпечатаем по экземпляру для всех «стариков». А вечером, в воскресенье, сразу же после переклички, зачитаем его перед ротой! Как ты думаешь, это возможно?
— А почему бы и нет? — заколебался Иван. — Только вот не поднимет ли наш Розенфельд по этому поводу шум? Помнишь, как тогда, выпивали все, а жаловаться он побежал только на меня?
— Да что это, попойка, что ли? — воскликнул Балобин. — Это будет как бы воскресная шутка! К тому же, часть материала мы уже подготовили с Туклерсом. Вот, возьми листок. Здесь есть и про тебя, и про меня…
— Ну, ладно, — кивнул головой Зайцев, — приноси пишущую машинку. Я что-нибудь придумаю!
Перед самым обедом в новый кабинет пришел Потоцкий. — Нам благодарность, товарищ Зайцев! — сказал он с радостью. — Командир отметил сегодня на утреннем совещании, что продовольственная служба — самая оперативная!